Вспышки молний озаряли каюту холодным бледным светом. Лорна вернулась обратно к отцу. Он крепко обнял ее и спросил:

– И на чем я остановился?

– Ты сказал, что все началось с того дня, когда Конаган отправился вместе с семьей на коронацию Мельгарта…

Король переждал, пока отгремел гром, и сказал:

– Да… На той коронации должен был присутствовать я, но деснице и тут пришлось отдуваться за меня. Отчасти и на мне лежит вина за то, что произошло дальше… Сыну Конагана, Винсенту, тогда только исполнилось четырнадцать. В Ораносе он был оруженосцем всеми уважаемого, но дряхлого рыцаря. Разумеется, парню это было не по душе. А Мельгарт объявил о грядущей войне с Троллхеймом сразу же, как на его голову надели изумрудную корону Даерона. К вечеру юный лорд Конаган уже упросил короля сделать его своим оруженосцем. Конаган не мог перечить воле короля. Так их сын ушел на войну, с которой через год… не вернулся. Это был большой удар для Рика и его жены. Три раза за следующий год отец ездил в Даерон, чтобы вернуть тело сына и похоронить его на родине. Каждый раз Конаган возвращался ни с чем. Тогда же из Даерона стала приходить вести одна страшнее другой. Поначалу в них отказывались верить. Говорили, что мертвецы встают из могил и присягают на верность королю. Говорили, что клинок Мельгарта, с которым он отправился в горы, проклят. Даже, что сам король умер на войне, но черная магия вдохнула в него новую жизнь. Сама понимаешь, каких усилий стоило леди и лорду Конаган слушать подобные предположения…

Король перевел дыхание:

– Сейчас бы вина… – вздохнул он. – Вернувшись с севера, Мельгарт вдруг объявил войну собственному народу. Он шел с огнем и мечом по некогда самому богатому королевству и предавал людей смерти. Это уже не было слухами. Потоки беженцев хлынули в Оранос по морю. Вначале мы принимали их. А потом… Среди них оказались мертвецы. Мы закрыли порт. Пришлось выставить жесточайшую охрану. Но ничто не могло остановить обезумевших от страха людей. Они прыгали в воду, чтобы доплыть до берегов Ораноса, они тонули по пути или умирали. Так не могло долго продолжаться. Я велел выступать. Наша армия высадилась на Даеронском береге. Тогда-то мы и заняли Серные пещеры, как тебе и сказал, Рик. Все чаще приходили вести, что люди из-за ситуации на море пытаются добраться до Ораноса горными перевалами. Мы не могли допустить этого.

Лорна вздрогнула. В темном небе будто выстрелила пушка, затем еще раз – ей еще не доводилось слышать такого сильного грома. Раскаты, с грохотом горных обвалов, прокатились по небу.

– Золото было последним, о чем я думал в те дни, – продолжил отец. – Главным было то, что мы до сих пор не знали, из-за чего люди превращались в нежить. Лекари предполагали болезни, которые могли разноситься по воздуху, в воде, в пище… Объясняли превращения лихорадками и потерей веса. Люди сторонились всех и каждого. Какие-то группы убивали беженцев из страха заразиться, другие помогали им кровом и пищей, за что гнев оборачивался против них. В те дни Оранос, как и Даерон, находился в шаге от гражданской войны.

– Мы так и не знаем, как они стали нежитью, – прошептала Лорна.

– Нет, – вздохнул король. – Поток беженцев оборвался внезапно. Буквально в один день. Наши корабли ждали, но больше никто не появился. Так мы поняли, что в живых больше никого не осталось.

По иллюминатору, словно бледные пальцы мертвецов, струился дождь. Лорна поежилась от холода и крепче прижалась к отцу. При свете дня эта история звучала бы совсем иначе.

– И что случилось с Риком? – прошептала Лорна.

– В первые дни сами ораносцы, которые желали спасать людей, собирались в группы и высаживались в Даероне. Переплавляли даеронцев к нам. Но после я ввел туда армию, а каждого, кто ослушался королевского приказа не пересекать границу, ждала казнь. Рик Конаган, конечно, знал об этом, но все равно решился уйти в Даерон. Я так и не получил от него ответа, почему он забрал с собой и жену, и дочь. Если он получил какие-то известия о своем сыне, ну, что он тоже стал нежитью, как-никак оруженосец мертвого короля, то зачем ему понадобилась вся семья? Тогда-то Рик Конаган и открыл Ущелье Тьмы неподалеку от своей Дубовой рощи. Никто не знал об этом подземном туннеле раньше. Считалось, что горы между двумя королевствами совершенно непроходимы.