– Он умер с полчаса.
– От взрыва или горючего вещества? – заметил комиссар.
Доктор вдохнул дым, который не успел еще выветриться и сказал:
– Я полагаю, это взрыв динамита… чувствуется запах азотной и серной кислоты – основы нитроглицерина, которые используется для создания динамита.
– Князь, вероятно, совершал какие-то химические опыты? Подошел к огню, и…
– Нет, – возразил ученый практик. – Динамит, благодаря его смешиванию с кремнистым веществом, предназначенным для выделения молекул жидкости, можно безнаказанно подносить к огню, даже бросать в огонь… он будет медленно гореть без пламени или детонации… Разрушающее действие динамита происходит от сильного толчка гремучей капсюли, наполненной нитроглицерином.
Говоря это, доктор ходил по кабинету, внимательно осматривал причиненные взрывом повреждения. Вдруг он поднял предмет, который попался ему под ноги и, передав его комиссару, сказал:
– Смотрите, я не ошибся. Динамит в соприкосновении с этой капсюлей разбил свою оболочку и, разорвавшись на куски, не только изуродовал несчастного князя, но и разбил все, что здесь находилось. Вот один кусок чугуна, другие в мебели, на полу и в стене.
– Значит, вы предполагаете, доктор, что князь рассматривал бомбу, начиненную динамитом, что она упала из его рук, и этого сотрясение стало причиной взрыва?
– Не думаю, потому что покойный князь, насколько я имел честь его знать, не занимался химией и был слишком осторожен, чтобы держать у себя всякие горючие вещества.
– Но он мог не знать, что бомба начинена, – заметил комиссар. – После войны были подобные случаи, которые следует отнести к разряду несчастных случаев.
– Хорошо, но если эта бомба выпала у него из рук, пострадала бы нижняя часть туловища, а здесь, напротив, ноги целы, поражены голова и грудь.
Он оглянулся кругом пристальным взглядом и прибавил:
– Кажется, мои догадки не оставляют никаких сомнений, в том что произошло.
– Я прошу прощения за то, что расспрашиваю вас, – сказал комиссар, – но мне показалось, что мнение человека вашей компетенции будет для меня весьма ценным.
Не обращая внимания на комплимент, увлекшись расследованием, доктор продолжил:
– Вот что было. В ожидании ужина князь по обыкновению работал у бюро при свете лампы, которая как вы видите, разбита вдребезги. Бомба упала на бюро, моментально разорвалась и убила его.
– Бомба, говорите вы? Значит, полагаете что это преступление?
– Не мое дело предполагать, – а ваше. В качестве доктора, я только констатирую причину смерти князя… остальное меня не касается.
Но комиссар уже не слушал доктора, он быстро подошел к окну кабинета и начал его осматривать.
Глава VII
Это окно, точнее оконная дверь, выходила в палисадник, который отделял дом князя Лавизина от Парка Монсо. Комиссар тотчас же констатировал, что оба большие стекла были разбиты по всей длине, но это не могло случиться при поражении каким-либо снарядом, только в результате сильной вибрации или сотрясения. Он подошел к другому окну, которое находилось как раз против бюро князя. Одно из стекол было расколото, а посредине виднелся довольно большой круг, выбитый чем-то тяжелым. Обратив на это особенное внимание, комиссар желал, однако, услышать мнение ученого человека, который был еще рядом, и потому сказал:
– Доктор, сделайте милость, подскажите, приблизительно какой величины была бомба, о которой вы говорили.
Доктор подумал с минуту, внимательно рассмотрел несколько кусков чугуна, поднятых с пола, и сказал:
– Она, должна быть, величиной со страусиное яйцо.
– Не угодно ли вам теперь посмотреть на это окно. Что скажете? – спросил комиссар, когда доктор окончил осмотр.