Хрупкая полуэльфийка среди творящегося хаоса, с умирающим женихом на коленях, беременная вне брака. Выдержала бы она осуждение общества, откровенное тыканье пальцами, постоянные попытки переворота? Нет. Или сломалась сразу, попытавшись что-нибудь с собой сотворить, или плюнув на всё, уехала к маме с папой. Так себе перспективы…

А вот если её подготовить заранее, объяснив, как себя вести. Посулить безграничную власть, трон, место регента при малолетнем сыне. То как минимум появится желание во всё это влезть, как максимум утереть нос окружающим, и особенно бывшей любовнице мужа.

Могла ли я осуждать Аминалу, которая после потери пары не понимала смысла жизни? Карабкалась, вела грызню с крылато-рогатым окружением через раздирающую сердце боль, только ради сына. Она решилась на союз с ведьмами, которые всегда выдвигали жесткие требования, и поправ гордость, и демоническое: «Мы-высшая раса», первая попросила мира с Наридан.

Могла ли осуждать за то, что она увлеклась моим прадедом? Судя по обрывкам воспоминаний, Мастрес был не только внешне хорош. Он обладал силой, которая притягивала любые взгляды. Молод, харизматичен, успешен. Целый король, как-никак…

Аминала не привыкла к пренебрежению. Тем более от того, кого уже считала своим.

Не могла я осуждать и то, что выйдя из себя, она загорелась. Огонь – основа демонической сути, управлять им может не каждый. И женщине справиться вдвойне сложней. А уж если оскорбляет и смеется в глаза более успешная соперница…

Единственное, чего я не могла понять – это её желание истребить целый род.

А уж ведьмам претензий предъявлять не стоило вовсе. Ими движет жизненная необходимость. Ведьмы не убивают никого просто так, хоть и действуют зачастую только в своих интересах. А в том, что их суть черна, винить нужно только Богов, их создавших.

Милора до последнего хотела обойтись без жертв, за что и поплатилась жизнью. Она ведь даже горя, испытывая жуткую боль, запретила своим вмешиваться. Верховная, на которую стоило ровняться всем ныне живущим ведьмам. А уж Ларе особенно. Вот этой я отчего-то сочувствовала мало…

Дверь зеркального зала отворилась тут же. А я улыбнулась, пряча лицо за волной волос. Меня предсказуемо слушали, и Лара пропустить столь нелестные мысли о себе не могла.

Осталось выяснить наличие предполагаемых родственников и договориться вернуть нас домой.

Собравшись с мыслями, я посмотрела на верховную уже прямо.

– Я сделаю всё от меня зависящее, помогу любыми способами. И в ответ лишь прошу вернуть меня сразу домой, к отцу.

Ведьма вскинулась резко, подаваясь ко мне.

– Если потратимся на портал, у нас не хватит сил просмотреть вероятности. Земля и без того истощена.

– И не нужно. Чем бы ни закончилось, я буду направлять папу к миру.

Во мне всё ярче горела надежда. Если не получится с королем, я попробую пообщаться с лордом Марелем. У него племянник полудемон, пусть действует через него!

– Меня радует твое настроение, Амадея Розалия Элииса, – верховная хоть и не улыбалась, но выглядеть стала явно позитивнее.

– Только Вы насчет наследников моего прадеда так и не сказали, – решилась я на последний рывок. И то, что ведьма ответит, не ожидала вовсе.

– Ведьмы, составляющие круг, не могут иметь семью, привязанностей и мужа. Их силы нужны острову и всему нашему народу, – Лара говорила, чеканя каждое слово. – У ученицы верховной согласия и не спрашивали. Едва развеяли её пепел, я встала в круг.

Лара смотрела остро, ловила отражение каждой моей эмоции. Она не хотела жалости, но на сочувствие всё же рассчитывала. И сердце мое отозвалось. Это ведь тяжело – жить, не зная любви, вкладывать всю себя, не имея обратной отдачи.