Арта мелко кивнула, закрывая глаза от ужаса. Да, лицитаторы отдадут мытарям нужную сумму, выкупив долг семьи.

– Пригласите, пожалуйста, лицитатора из рода Лекола или Фризз. Я имею право на снисхождение, – выдавила она.

– Да, это так. Как пожелаете, княжна Арта. Мы выполним вашу просьбу и сообщим куда положено.

Краснокожий метнул на партнера недовольный взгляд, но бородатый мытарь быстро вписал просьбу княжны в розовый лист уведомления и протянул ей на подпись, пока его напарник не одумался.

– Подпишите, княжна Арта.

Девушка, заметив жадный взгляд краснокожего сборщика, застывший на её груди, быстро выхватила из рук мытаря перо и поставила подпись на ненавистной розовой бумаге. Бородатый же мытарь только что спас её от бесчестия или страшной смерти, которая последовала бы сразу после их ухода: любой теперь имел право ворваться в дом князей Лдоров, более не способных платить налоги и лишившиеся покровительства администрации, и изнасиловать девушку или продать её рыскачам на мясо. Прибитый розовый лист на дверях дома не позволит никому войти сюда, пока лицитатор из верхнего города не нанесёт визит, чтобы забрать княжну в новую семью в качестве прислуги или наложницы, выкупив долги покойной княгини. Арта стала лотом с особым знаком: девственница из знатного рода, который лицитатор выставит на аукционе верхнего города. Редкость, конечно, но с её худобой и маленьким ростом на хорошую должность и цену рассчитывать не стоит. А там где низкая цена, в будущем её ожидают побои, морение голодом и непосильная работа в какой-нибудь забегаловке для шахтеров на окраине верхнего города.

Спины в грязных макинтошах исчезли. Но Арта запомнила лицо бородатого мытаря, мысленно благодаря его за спасение её чести. Некоторое время стучал молоток, а потом мёртвая тишина.

Арта в детстве мечтала попасть в верхний город. Её мечта теперь исполнится. Только попадёт она туда теперь в качестве рабыни, а не высокородной дамы. Будучи княжной некогда славного рода Лдоров, она имеет также право требовать себе место кухарки, няньки, швеи, прачки или виночерпия при Дворце Трио. Любая высокородная девушка может избрать себе место работы и ремесло, которым она будет заниматься до самой смерти. Да только высокородных девушек её возраста во Дворце по странным стечениям обстоятельств не осталось ни одной. У высокородных господ нулевого и первого ранга больше не рождаются девочки или появляются мертворожденными. Некоторые барышни третьих и более низких рангов, попавшие некогда в немилость Трио Дворца, выбирали место наложниц, надеясь когда-нибудь стать женой своего господина или матерью его детей. Но судьба ставших наложницами девушек неизвестна. В то время как простые рабочие могли спускаться из Верхнего города в нижний город, чтобы повидаться с родными раз в год, из тех девушек никто ни разу не появился. Ходили слухи, что несколько раз на междугороднем тракте находили изуродованные до неузнаваемости женские тела. Но никто из Долины не горел желанием идти туда, чтобы опознать их или расследовать преступления.

– Мама, – простонала девушка, боясь подходить к мёртвому телу.

Ей не к кому будет спускаться в нижний город Долины, больше никто её здесь не будет ждать. Никогда. Она вернулась в свою холодную и сырую комнату. Одна железная кровать с чумазым, никогда не просыхающим от сырости матрасом. Ни подушки, ни одеяла. Гнилая солома на полу вместо ковра.

Некоторое время девушка сидела на краю кровати, сжав ладони и борясь с наступающими слезами. Какой толк плакать? Мама могла иногда пожалеть, но это было роскошью, редкой, такой редкой.