– Вот только, – Фрэнки посмотрел на меня, – твой контракт. Его желательно бы забрать с собой, а иначе тоже уйдешь под суд.

– Да ну его, этот контракт, когда я выйду из комы, мне будет на него наплевать

– Я бы на твоем месте не был так уверен. Я, помнится, тоже наплевал на одну бумажку, что в итоге аукнулось через семьсот лет. Поэтому подумай хорошенько, если не хочешь провести здесь вечность.

– Ладно – ладно, – сказала я, – подобная перспектива звучала пугающе, – но как мне добыть его обратно? Особенно, когда там вечеринка?

– А может тебе просто пойти и попросить его? – предложила Анна.

Мы с Фрэнки посмотрели на нее, как на сумасшедшую.

– Ага, так они его и отдали, – буркнула я.

– Это может вызвать подозрения, – поддержал меня Фрэнки, – я прокрадусь туда и попробую его вытащить во всеобщей суматохе вечеринки. А вы скажите, что закончили драить стены и попроситесь на праздник, отвлекая народ.

Воодушевившись этим планом, мы выдвинулись в Отдел кадров.

Однако, к нашему удивлению, там было пусто. Фрэнки нахмурился.

– Может, они решили устроить пикник? – предположила Анна.

Пикник? Сомневаюсь.

– Я пойду искать контракт, – сказал он, – а ты, – указал он на Анну, – сторожи вход, а ты, – он перевел взгляд на меня, – сходи проверь ближайшие коридоры.

– Впервые вижу его таким инициативным, – прошептала мне Анна, вставая на позицию. А я пошла бродить по коридорам. Но везде было пусто, словно все испарились. Видимо, специально, перенесли вечеринку, чтобы я не нашла на нее дорогу и не явилась, как золушка, посреди бала.

Однако, повернув в очередной коридор, до меня стали доноситься отдаленные голоса. Зал заседаний!

И как мы сразу не догадались! Вот куда они перенесли свою вечеринку! Да и помещение там гораздо просторнее. Но где же музыка и гул всеобщего веселья? Я подошла поближе, заглянув в зазор между стеной и дверью: надо было убедиться, что там собрался весь коллектив. То, что я увидела, мало походило на вечеринку. Скорее собрание. Честно, я не хотела подслушивать, но обрывки дошедших до моих ушей разговоров, заставил меня притаиться и немного задержаться.

– …Надо найти и убить ту девочку! – говорил тот чертяка из зала ожиданий.

– Это просто ребенок! – возмутилась Цере.

– Она видела их! Она может рассказать…

– …Своим родителям? И это спишут на детские фантазии!

– Поддерживаю. Не стоит делать из этого трагедию, – согласился Козео.

– Помалкивал бы! – заворчала тетка-сигара, – это твой косяк! Ты должен был убедиться, что программа отключена!

– Она и была отключена! Эта все «Два»! Она там протирала пыль и случайно включила приемку!

Прекрасно, и здесь меня ухитрились в чем-то обвинить.

– Зачем ты вообще собрал их вместе! – продолжали нападать на Козео.

– Вы сами сказали, что скоро проверка! И надо срочно приводить все в порядок! – отнекивался он.

– Нижний уровень… вы уверены, что мы сможем это все безопасно провернуть? – тревожился Коняшка, голос которого легко узнавался во всеобщем гуле.

– Главное, что безопасно будет у нас: если их обнаружат проблемы будут серьезные!

– Пускай их уже забирают! Я устала и хочу домой! – возмущался неизвестный женский голос.

– Да! Поддерживаю! Мы торчим здесь безвылазно целый месяц! – вторил ей другой голос.

– Мы не должны позволять им спокойно разгуливать, где им вздумается! – почти одновременно ругался еще кто-то.

– Да кто их может отсюда вытащить? Врачи? Врачи бессильны, пока их души у нас! – а это был голос дядьки в очках.

– А вообще нормально, что они остались там втроем? Без контроля? – спросил тот чертяка, с накладными рогами.

Так, запахло жареным. Я по привычке взглянула на руку, где раньше всегда были часы. Дурацкая привычка. Думаю, Фрэнки уже нашел контракт, а значит, пора делать ноги.