Буйное чувство радости, с которым Саша просыпалась по утрам, сохранялось целый день, и умерить его могли только периодические мамины нотации. Правда, надо было признать, что в последнее время их стало гораздо меньше.

Во-первых, воспитательный процесс раньше частенько осуществлялся по утрам, когда мать и дочь встречались на кухне за завтраком. Сейчас совместных завтраков нет, так что контроль за жизнью Александры ослаб. Во-вторых, по вечерам они теперь тоже виделись далеко не каждый день. Мама уставала после работы, а у Сашки и Фомы была своя жизнь, в которой присутствовали вечерние посиделки с друзьями, какие-то деловые встречи, а также просто желание остаться в своей квартире вдвоем и, завалившись на диван, посмотреть какое-нибудь кино или послушать музыку.

В-третьих, Сашка всеми фибрами души ощущала, что у мамы будто кончились силы и желание ее контролировать. Это было странно и непонятно, потому что никогда раньше мама так себя не вела. Ее поведение вообще тревожило Александру, потому что, сколько она себя помнила, судья Елена Кузнецова всегда была энергичной, решительной, собранной и напористой.

Сейчас же мама в их редкие встречи выглядела тихой и сосредоточенной на каком-то собственном внутреннем мире, что ли. Или это она из-за расставания с Виталием Мироновым так убивается? Тревога за маму, впрочем, возникала мимолетно, потому что Саша была уверена, что та со всем справится и сумеет за себя постоять, да и вообще жизнь вокруг такая кипучая и радостная, что переживать решительно не хотелось.

Миронов, впрочем, тревожился тоже и периодически звонил Саше, чтобы поинтересоваться, как мама и как она сама. Саша как-то незаметно для себя привыкла рассказывать ему о своих делах и радостью делиться тоже привыкла, потому что делиться хотелось, а с мамой никак не получалось.

– Я записалась на коуч-сессию по продвижению бренда в интернете, – рассказывала она Миронову, когда он позвонил в очередной раз. – У Киры Плиновской. Слышали?

– По-моему, в нашей стране нет человека, который хотя бы раз не слышал о Плиновской, – усмехнулся Миронов в трубке. – Сашенька, я всегда считал тебя умной девочкой, не думал, что ты можешь повестись на дешевый развод обыкновенной инфоцыганки. Впрочем, скорее всего, не на такой уж и дешевый.

– Виталий Александрович, ну как вы можете так говорить, – возмутилась Сашка. – Инфоцыгане – это люди, которые ничего в своей жизни не добились, а потому начали зарабатывать на том, чтобы учить жить других. Это из серии «забросьте красные трусы на люстру, и через неделю к вам придут деньги». Плиновская же совершенно не такая. Она себя с нуля сама сделала. Вылезла из жуткой нищеты, родившись в маленьком захолустном городишке. Получила хорошее образование, создала свой бренд косметики, раскрутила его. Она – не инфоцыганка, а успешная бизнес-леди, у нее действительно есть чему поучиться.

– Ну, если есть чему, то учись, конечно, – все так же смеясь, согласился Миронов и перевел разговор на ту тему, которая его действительно интересовала: – Как мама?

– Да непонятно как мама, – честно призналась Санька. – Сама на себя не похожа. Виталий Александрович, вы бы уже придумали, как с ней помириться, а? Я бы тогда успокоилась, что она не одна. А то весь день работает, а вечерами сидит в своей квартире, как сыч. Слушайте, можно я с вами посоветуюсь?

– Да, Сашенька, конечно.

– Плиновская объявила о старте инвестиционного проекта, который называется «Новые бренды». В него можно инвестировать, а потом получать проценты с прибыли. А еще участвовать в продвижении проекта своими ресурсами и на этом тоже зарабатывать. По-моему, это отличная идея вложить деньги.