Но кто бы мог подумать, что на пути Генриха III и мятежной французской знати встанет… любовь!

Лузиньян первым приветствовал Тибо, когда тот вошел в зал. Он же, выслушав любовную историю гостя, и начал с ним разговор.

– Наше выступление – месть за причиненные нам обиды, за наши унижения. Долой женщину! Отправим ее домой! Она слишком высокого мнения о себе, коли пренебрегает услугами такого соседа, как Шампань. Чего доброго, ей придет в голову захватить ваши земли и объявить их собственностью короны. Вам надлежит возвести крепости на границе с королевским доменом, скажем, близ Ланьи, Провена и Труа. Так будет спокойнее.

– Именно это я и собирался сделать, но королева запретила мне, – ответил Тибо.

– Да это просто тирания! С какой стати она вмешивается? Впрочем, если подумать, ответ найдется: всегда легче двигаться вперед, не встречая препятствий. Одно непреложно: она не нуждается в ваших услугах, Тибо. Гораздо охотнее она льнет к кардиналу и графу Фландрскому.

– Думаю, королеву нетрудно понять: она боится, что мы попытаемся перетянуть бывшего узника на нашу сторону. Надо сказать, ее опасения обоснованы.

– Генрих Третий пишет письма во Фландрию. Нам нужен такой союзник.

– Граф Ферран принес клятву верности новому правительству. В случае измены у него отберут замки, подаренные ему королем.

– Он не сможет не согласиться на предложение своих друзей: это по нашей настоятельной просьбе он был освобожден из тюрьмы. Мой брат напомнил ему об этом.

– Полагаю все же, он будет благодарен скорее королю, нежели своим друзьям, – возразил Тибо. – Но время покажет. Мне хотелось бы знать еще вот что: какие гарантии мы получаем от английского короля? Ведь восстание, настолько я понимаю, готовит он. Что скажет об этом его представитель на континенте?