Уже сидя в машине, когда выруливал на центральную улицу город, снова прокручивал в голове обе встречи с зеленоглазой бунтаркой. Сам не заметил, как улыбка растянула губы в немом восхищении её сильным характером и несгибаемым духом – но всё-таки ей не нужно быть такой инициативной на споры и безрассудно вступать в перепалки с первыми встречными.

– Не думала, что тебя потянет на малолеток, – язвит Натали, пытаясь скрыть своё недовольство и ревность.

Полагаю, она была уверена, что, пока она рядом, я не смогу смотреть на кого-то ещё, не понимая, что она тоже будет со мной не вечно. Полагаю, она считает себя самой-самой, и мой интерес к кому-то ещё воспринимает как оскорбление своей красоты.

– Я был на её месте всего два года назад, – снисходительно улыбаюсь.

Кажется, она не ожидала такого ответа.

– И сколько тебе лет?

– Двадцать четыре.

– Ты выглядишь старше, – словно оправдывается, но мне всё равно становится смешно: я-то сразу определил, что она далеко не моя ровесница.

– Какое это имеет значение?

Она ведь подошла ко мне не потому, что я не выгляжу на свой истинный возраст – мы все прекрасно знаем, почему она предпочла меня всем остальным.

– В общем, никакого, – отворачивается к окну. – Просто раньше со мной такого не случалось.

То есть, раньше от осознания статуса мужчины она не теряла голову настолько, что упускала из виду всё остальное – вот что она хотела сказать.

Ну, не скажу, что я был удивлён – сейчас каждая вторая ведётся на деньги; они развращают разум настолько, что стираются грани между добром и злом и правильным и неправильным. Мне-то грех жаловаться – они делают безотказной любую девушку для меня – но в последнее время это всё меньше цепляет.

– Куда едем? – интересуюсь, пока мы стоим на светофоре.

Конечно, вряд ли её выбор меня удивит, но вдруг.

– Как насчёт «Пирамиды»? – лучезарно улыбается.

Не могу сдержаться от усмешки – очевидный выбор самого дорогого ресторана: Натали меня всё же разочаровала.

Я бы на её месте проявил бы больше смекалки, родись я девочкой.

Цвет светофора меняется не зелёный, и я срываюсь с места.

«Пирамида» так «Пирамида».

 – Добрый день, Филипп Владиславович, – лучезарно улыбается управляющая – Виктория, если судить по бейджику на её груди – открыто игнорируя мою сегодняшнюю спутницу. – Ваш стол как всегда свободен.

Натали ожидаемо напрягается, выпуская ментальные иголки, и берёт меня под руку; фыркаю, потому что её вера в собственную неотразимость только что пошатнулась и начала медленно давать трещину. То, что я её выбрал, вовсе не говорило о том, что её внешность – гарант моей «верности»: уже сегодня вечером со мной рядом может быть другая.

Но она может думать, что она особенная, если ей хочется.

– Ты мог хотя бы сделать вид, что она тебе не интересна, – ворчит девушка, едва мы остаёмся без свидетелей. – Разве это в не правилах джентльмена – сосредоточиться на спутнице и не раздевать глазами каждую девушку, проходящую мимо?

– Знаешь, ты ведь в любую минуту можешь уйти, я тебя не держу, – милостиво предлагаю в ответ, без особого интереса утыкаясь в меню.

Готов поспорить, что Натали закажет самые дорогие блюда из существующих: когда ещё представится возможность попасть в такое место? Хотя почём мне знать – может, она меняет парней чаще перчаток.

– Я совсем не это имела в виду, – тут же притворно обижается и соблазнительно улыбается, и от своей дешёвой игры лишается ещё пары баллов в моих глазах.

Не уважает себя настолько, что готова терпеть всё на свете, лишь бы попасть в круг общества повыше?

Не впечатлён.

И да, как я и предполагал, она выбирает самые абсурдные блюда за баснословную сумму, и я делаю в голове пометку о том, что у неё совершенно нет вкуса.