– Благодарю тебя добрый дедушка, за ночлег и советы. – Робин почтительно поклонился. – Не сердись на нас если что не так сделали…

– Ты запомнил, как зовут его брата? – тихо переспросила Рика, когда дети тронулись в путь.

– Кажется Выаж-Куп.

– Ну и имена выбрал папа для своих сыновей…

– Чем вам не нравится это имя? – неожиданно издали прокричал старичок, так что дети подпрыгнули от неожиданности. – Выаж, значит важный, знатный, вот он теперь и при дворе. Не то что я… что значит… ― он что-то буркнул и отвернулся.

– Что он сказал? – тихо переспросила Рика.

Робин пожал плечами, потрогал многозначительно себя за ухо, и громко объяснил.

– Кажется это значит хороший и добрый человек.

Старичок не обернулся, но неожиданно приосанился, и так важной походкой и скрылся в зелени леса.

Дети улыбнулись, и поспешили отыскивать тропу.

– Открой-ка ротик… ― произнёс нежный голосок, и что-то твёрдое, холодное и противно пахнущее, потыкалось в губу Бегунка. Плотнее сжав рои и веки, он притворился что по-прежнему спит, и даже дышать начал медленнее.

– Это делается проще. – неожиданно раздался хриплый старческий голос. – Зажимаешь нос… – кто-то больно схватил Бегунка за нос и тот, задохнувшись, вынужден был поспешно открыть рот. – И выливаешь лекарство.

Бегунка перекосило, и он уже собрался выплюнуть гадость, когда некто быстро захлопнул ему рот и с силой провёл по горлу, заставляя проглотить содержимое.

– Ну вот всё и в порядочке! Вот мы и проснулись! Странный конечно зверёк, но скорее всего не опасный. Нет выдвигающихся хватательных когтей, – старик бесцеремонно подёргал Бегунка за лапы. – Нет острых клыков… ― грязный противный палец потыкался в зубы. – Скорее всего грызун.

Бегунок с трудом удержал себя от искушения как следует тяпнуть за палец, но решил, что до выяснения всех обстоятельств лучше не ввязываться в неприятности.

– Глаза и уши чистые, шёрстка блестящая, думаю это животное вполне здорово, и в обмороке просто от волнения.

Возле уха Бегунка неприятно лязгнула металлическая петля, его ухватили за загривок и бесцеремонно перенесли на новое, уже не такое удобное и мягкое место.

Вновь взвизгнула петля, лязгнула задвигаемая щеколда, и Бегунок с огорчением понял, что попался. Слегка приоткрыв глаз, он увидел вокруг себя частые металлические прутья и несколько тонких металлических цепей подвешенных к потолку клетки.

«Неужели они собираются пытать меня, а потом подвесят на этих цепях?» – холодея от ужаса подумал Бегунок спеша плотнее зажмуриться. Ему вдруг как в детстве показалось, что, если не видишь неприятности, они растают сами собой. Впрочем, неприятности исчезать ну никак не желали! Несчастный носик, который, словно глаза, закрыть было невозможно, торопился рассказать обо всём что было вокруг. Пахло старой птичьей подстилкой, заплесневелыми остатками еды, пером, валяющимся поблизости и, главное, металлом, преградой вставшим между зверьком и свободой. У Бегунка от огорчения даже слезу выдавило! И как это его угораздило так глупо и легко попасться?

– Раз это животное из грызунов, можешь кормить его зёрнами, крошками, да и в прочем любыми отходами со стола.

Бегунок покривился, где это видано, чтобы такое чудное редкое существо кормили словно поросёнка отходами? А как же фрукты? А чистая родниковая водичка??? На глаза опять навернулась слезинка и он шумно засопел носом пытаясь прервать истерику. Его бок давным-давно отлежался и уже срочно-пресрочно требовалось размять онемевшие лапки!

Бегунок опять приоткрыл глаз фокусируя взгляд не на клетке, а на помещении, в котором она находилась. Успел увидеть сутулую спину седого маленького человека, выходящего из комнаты и мальчика лет двенадцати стоящего неподалёку.