– Разумеется! – ответила та. – Моим самым суровым критиком был Уско Всезнайнен.

– Кто? – переспросил Мики. Он впервые слышал это имя.

– Уско Всезнайнен был самым популярным критиком в Финляндии в шестидесятые и семидесятые годы. Его все боялись, уж очень он был злобный и волосатый. Язык у него был как пчелиное жало. Никто не мог укрыться от его беспощадного пера. Уско не нравилось абсолютно ничего, что он видел, читал, слышал или пробовал, – объяснила Ирма.

– Ой, бедный! – заметила Лили.

– Однажды Уско написал мне письмо, в котором давал советы, как улучшить мои тексты. Насколько я помню, он даже приложил к письму стихотворный отрывок, чтобы я использовала его в будущем.

– И вы использовали? – спросил Мики.

Ирма покачала головой:

– Я отправила ему ответное письмо, в котором поблагодарила его и предложила использовать этот отрывок в собственном произведении.

– А сегодня внук Уско, Антти Всезнайнен, – самый известный критик в Финляндии. Я его просто обожаю! Он написал так много острых критических заметок! – страстно воскликнул Педро.

– Не понимаю, почему тебе нравится Антти Всезнайнен. Ты такой благожелательный, а он… совсем наоборот, – заметила Ирма.

Но Педро продолжал с восхищением:

– Я уже написал пару заметок и мечтаю, чтобы Антти прочёл и оценил их!

– А у тебя есть адрес Всезнайнена? Можно было бы отправить ему твои заметки, – предложил Мики.

– Нет, но он будет сниматься в фильме о жизни Ирмы Бряц! – радостно сказал петух.

– Значит, он едет сюда? – спросил Мики, и петух энергично закивал.

– Вау! Ты, наверное, предвкушаешь встречу! – улыбнулась Лили.

У Педро на глазах выступили слёзы.

– Да, это так! – всхлипнул он.

– Что ж, нам пора ехать дальше! – сказала бабушка Агата и завела мотор.

Вскоре они добрались до городской площади. Там Педро снова велел сделать остановку. Бабушка Агата затормозила около куста, постриженного в форме садовой лейки.

– Густая листва, неброский дизайн, красиво колышется на ветру. Замечательное произведение искусства! – оценил Педро.

– Ого, тут так много разных фигур! – воскликнул Мики.

Действительно, все кусты в центре Нааккалы поменяли свою форму. Один был похож на обезьяну, другой – на банджо, третий – на тукана, четвёртый – на слона.

– Это в честь персонажей Ирмы, – объяснила бабушка Агата, припарковав мопед на обочине.

Дальше друзья решили пойти пешком, чтобы как следует полюбоваться городом. Ирма оставила свой роллатор рядом с мопедом.

Мики заметил, что у всех домов появились новые деревянные дверные косяки, выкрашенные в яркие цвета. Над улицей растянулись разноцветные флажки.

– Как красиво! – восхитилась Лили.

– Замечательная атмосфера! – прокукарекал Педро, и бабушка Агата строго прошептала:

– Кто-то снова забыл, что петухи в городе не разговаривают!

Педро замолчал.

Когда они пришли на площадь, там царила суматоха. Озеленители спешно заканчивали стрижку кустов. В самом центре площади лежал большой и красивый механический дракон, вокруг которого толпились рабочие. Дракон был около двух метров в высоту и несколько метров в длину. Из его широко разинутой пасти торчали ноги механика.

– Это же дракон Уинстон из «Зимнего путешествия Уинстона»! – закричал Мики.

Педро тихо продекламировал:

– Совершенно верно, отличная память! – Ирма одобрительно похлопала птицу по голове.

Возле дракона стоял также мэр Вонни. Его модные очки без оправы запотели, на висках торчали пучки волос. Мэр активно командовал рабочими:

– Почему так долго?! Я хочу, чтобы дракон заработал немедленно! Завтра здесь появится съёмочная группа, и всё должно быть тип-топ!