– Баптисты ещё не приходили к тебе во время твоих сольных концертов? – Спросила я, кивая в сторону церкви.

Вероника заливисто рассмеялась.

– Вот так, Айрис, и разбиваются мечты о карьере певицы. – Театрально вздохнула Вероника, приложив руку к сердцу. – Что там Нолан, говори скорее!

Я пересказала состоявшийся диалог и упомянула об утреннем инциденте в метро.

– То есть, ты чуть не раздавила какого-то бородатого красавчика?

– Вероника! – Возмутилась я. – На мне лежала чертова дюжина людей!

– Айрис, как это, наверное, романтично – упасть в руки сильному мужчине…

– Судя по его ошарашенным глазищам, он явно не думал о романтике. – Хмыкнула я. – Завтра поеду в суд, хочу почитать дело Нолана.

– Если честно, на мой взгляд, у мужика нет шансов выйти.

Мы подошли к кофейне, заказали два лавандовых рафа и пошли обратной дорогой, вернувшись к разговору.

– Не знаю, Ники, видела бы ты его глаза. Он говорил искренне.

– Но мы ведь не частные детективы! На что он надеется?! Мы даже не партнеры крупной адвокатской фирмы, у нас ни ресурсов для такого расследования, ни людей.

– Может, удастся за что-нибудь зацепиться, когда просмотрю фотографии, протоколы. – Пожала плечами я, отпивая раф.

– Тогда после суда приезжай в контору, будем вместе работать над делом. – Предложила Вероника, открывая передо мной дверь в наш микроофис.

Мы уплетали пончики, разбирая бухгалтерию и материалы по мелким делам. Вероника приняла ещё одно предложение от новой фирмы, прибыль небольшая, но сейчас нам не помешают любые деньги. Так я пыталась убедить себя в том, что приняла верное решение относительно Клая Нолана.

– Калеб снова пытается помириться. – Нараспев пожаловалась Вероника в конце рабочего дня.

– И что думаешь? – Я спросила ради приличия, потому что сбилась со счета их примирений и расставаний.

– Думаю, может, к Венди обратиться с этим вопросом? Эти нестабильные отношения меня в могилу сведут.

– Это намек на то, чтобы я спросила у сестры? У тебя есть её номер, позвони сама, пожалуйста, не хочу выслушивать очередное предсказание. – Закатила глаза я, закрывая контору на ключ.

Мы с Вероникой жили в разных сторонах, а потому остановились на перекрестке. Дождь моросил, попадая то в глаз, то на кончик носа.

– Мне… как-то неловко… – замялась Вероника.

– Черт с тобой, спрошу. – Отмахнулась я. – До завтра, Ники!

На следующий день я поехала в Апелляционный суд одиннадцатого округа, именно здесь будет приниматься окончательно решение в деле Клая Нолана. Пятиэтажное здание из светлого кирпича построили ещё в тысяча девятьсот десятом году, и только в тысяча девятьсот восемьдесят первом мой штат, Джорджия, перешел под юрисдикцию этого суда. Не любила я это место. В Федеральных окружных судах намного комфортнее.

Мне сообщили, что я могу забрать копию дела на пятом этаже, а также поговорить с судьей уже после, на третьем. Лифт здесь был древним, как «Билль о правах»5, я еле втиснулась в переполненную кабину. На третьем этаже вышли почти все люди, я начала глубоко дышать, чтобы восполнить недостаток кислорода от давки – клаустрофобия давала о себе знать. Черт меня дернул поехать на лифте! Но стоило лифту закрыть двери и начать движение вверх, как послышался скрежет, затем лифт словно со скоростью света поднялся наверх, а после снова рухнул вниз и остановился. Со страху я не поняла, между какими этажами застряла, рефлекторно ухватившись за стену.

– Иисус Христос, только этого мне не хватало! – Простонала я, уверенная, что осталась в лифте одна.

– Не могу не согласиться. – Хмыкнул кто-то сзади.

От неожиданности я резко обернулась, ударив рыжей гривой по лицу мужчину. Что-то в его лице показалось знакомым. Он посмотрел в мои глаза и громко воскликнул.