Дума осталась в полном распоряжении левых и либералов. Вроде бы, время праздновать победу? Но они немедленно перегрызлись. Помнится, ещё Дональд Трамп говорил, что левые зря сошлись с либералами – у них нет ничего общего. Прав был ковбой. Сначала они спорили, потом перешли к дракам, а затем и к массовым уличным столкновениям. Первый крупный конфликт случился возле памятника Солженицыну на Таганке. Несколько раз левые сносили его бульдозером, после чего либералы переместили его в Западный административный округ и обнесли тремя рядами баррикад. Однако и там стычки не прекращались.

Мэрия оставалась вне политики. Ей удалось закрепить за центром города статус нейтральной территории. Для охраны исторических кварталов власти мегаполиса стянули весь личный состав муниципальной полиции и ОМОНа. От активистов враждующих партий спецподразделения отбивались резиновыми пулями.

Пока в городе творился беспредел, правые вместе с родственниками, сочувствующими и обслуживающим персоналом (парикмахерами, психотерапевтами и поварами) перебрались в подмосковные поселки, где установили свои порядки и поддерживали их с помощью Кольта, Калашникова, Ремингтона, Смита и Венсона. Таким образом, в пределах Третьего кольца и в Московской области жизнь была похожа на прежнюю. Работали рестораны, торговые центры, офисы. Люди зарабатывали и тратили деньги. Что касается районов между Трёшкой и МКАДом, то их пересекала линия фронта. Соваться туда было опасно, и не только политическим бойцам, но и простым обывателям.

Кварталы с левым уклоном было легко узнать по дирижаблям в виде фигуры Вождя, висевшим по их границам. Районы либералов по периметру были покрыты однообразными граффити, на которых Александр Исаевич в старорежимной телогрейке сжимал пальцами папиросу «Беломор». Социалисты приезжали осквернять граффити либералов, а те сбивали из арбалетов надувных Вождей. От полноценной войны спасало лишь то, что денег на оружие противоборствующие стороны не имели. Политическая борьба не приносит прибыли.

6.

В спальном районе было тихо. Ветер гонял смятые пачки сигарет по дырявому асфальту. Сталин покачивался над домами. Mercedes медленно двинулся вперед, стараясь не повредить колеса. Оказавшись в тени дирижабля, приятели высунулись в окна. Огромная фигура вождя коммунистов завораживала.

– Ты знаешь, а ведь мой дед был у него поваром, – сказал Николай Николаевич, и вдруг в этот момент раздался резкий хлопок. Оболочку Генералиссимуса порвало. Воздух со свистом начал вырываться наружу. Надо было сваливать, и желательно побыстрее.

– Держитесь, – предупредил Толян.

Немецкая машина заметалась между ям. Удар в подвеску, ещё удар. На правом переднем колесе пробило протектор. Вроде не беда, ведь шины с технологией Run Flat везут и на ободе, но в зеркале заднего вида появился силуэт ржавого пикапа с ватагой в кузове. Левые! Один из них держал в руках наган образца 1920-го года.

– Это за нами? – тревожно оглянулся Лидер.

– Надеюсь, нет, – ответил Толян и показал вперёд, где улепетывал паренёк с арбалетом.

Встревать в чужие разборки в Москве было не принято, но беглец демонстрировал столь искреннее отчаяние, что экс-президент приказал: «Возьмём». Толян притормозил, и парнишка прыгнул на заднее сиденье. Его грудь от страха ходила ходуном. Сзади раздался сиплый вой клаксона. Ватага левых разозлилась и поддала газу, но с разгона грохнулась в яму.

– Твою мать, – обреченно выругался водитель. Социалисты встали с перекошенным передком.

Толян выдохнул. Теперь можно было не торопиться. Впереди МКАД, а за ним сельская местность, населённая правыми. Колесо у них починят быстро и качественно. Работать они умеют. Потому и живут лучше всех. Не надо только соваться к ним с шальными намерениями. Могут убить.