Хан с трудом сдерживал нетерпение. Легенды о Ханалее и ее многочисленных поклонниках напоминали старые лоскутья, до того потрепанные временем, что сложно было отличить один от другого или разглядеть нити основы.

Люциус устремил невидящий взор перед собой. Его выцветшие голубые глаза напоминали окна, замазанные краской, – невозможно разглядеть, что скрывалось за ними. Хан был проницателен, но никогда не мог прочитать мысли Люциуса.

– Ну? А потом? – покорно произнес Хан.

Старик вздрогнул. Наверное, он забыл о существовании Алистера.

– Они убили его. Отвели в дом Сокола и пытали несколько дней, заставляя Ханалею слушать его крики. Но они опоздали. Урон был нанесен.

Хан замигал.

– Какой урон? О чем ты?

Люциус нахмурил густые брови.

– О Расколе, о чем же еще? О нем-то ты слышал? – спросил с сарказмом старик.

– Конечно, – раздраженно ответил Хан. – Который привел к…

Хан замолчал и посмотрел на Люциуса, решив, что отшельник, вероятно, уже захмелел.

– Погоди-ка! – вдруг воскликнул юноша. – Ты ведь говоришь о Короле Демонов, да? – последние слова он прошептал, как обычно делали все, и с трудом поборол желание осенить себя жестом, который защищал от злых духов.

– Его звали Алжер, – мягко вымолвил Люциус.

Старик ссутулился и внезапно стал совсем одряхлевшим.

Солнце спряталось за тучу, и на берегу ручья резко похолодало. Хан задрожал и обнял себя руками.

Значит, Алжер Уотерлоу из рассказа Люциуса оказался Королем Демонов? Не может быть! Король Демонов являлся чудовищем, которого боялись все от мала до велика.

Он был дьяволом, чье имя боялись произнести вслух, дабы случайно не призвать его в мир смертных. Он поджидал непослушных детей за углом дома и мог утащить их в свое логово.

– Не верю! – взорвался Хан. Ему-то рассказывали иные легенды. – Король Демонов украл Ханалею в ее первую брачную ночь. И сковал девушку цепями в своей темнице, когда она отказала ему. Он пытался завоевать ее сердце с помощью темной магии. Из-за того, что Ханалея сопротивлялась, он чуть не уничтожил мир.

– Он был юнцом, – проворчал Люциус, берясь за бутыль. – Они влюбились друг в дружку…

– Нет! Он – чудовище! – возмутился Хан и швырнул камешек в ручей. – Ханалея уничтожила его!

Алистер видел фриз в храме Феллсмарча. Он назывался «Триумф Ханалеи» и включал в себя несколько последовательный сцен. Девушка в цепях сопротивляется Королю Демонов. Ханалея – прекрасная и устрашающая – держит мир и зеленую магию, оберегая вселенную от Короля Демонов. И стоит у бездыханного тела поверженного врага с мечом в руке.

«Раз уж история Ханалеи выбита в камне, она должна быть правдой», – решил Хан.

– Они убили беднягу, – произнес Люциус. – И это высвободило страшную и разрушительную силу, о которой никто до тех пор не ведал. Не ведает и по сей день, – отшельник опять глубоко вздохнул и задумчиво пожевал губами. – Потом чародеи собрались выдать Ханалею замуж за Кинли Байяра.

Люциус выпрямился, его глаза прояснились, а на лице появилось сосредоточенное выражение. Спустя минуту он заговорил, но не привычным дребезжащим голосом старого горца, а глубоким чистым баритоном проповедника:

– Но непоправимое уже произошло. Мир рушился, погружаясь в хаос. Землетрясения разрушили чародейские замки. Из тверди извергалось пламя. Реки и моря высохли, а леса превратились в пепел. Наступила непроглядная ночь. Она длилась долгие месяцы. Только пожары сверкали во тьме. Воздух стал столь спертым, что было невозможно дышать. Чародеи оказались бессильны. И тогда они обратились за помощью к племенам.

Разочарование Хана возросло. Каким образом они настолько отдалились от темы? Он задал серьезный вопрос, а в ответ услышал только сказки подвыпившего мечтателя. Хан уже засиделся здесь, на берегу ручья. Он стал невольной жертвой старого фантазера. Мать сдерет с него шкуру за то, что он придет так поздно.