Промолчав, я приложила палец к дактилографу и, недовольная, ввалилась в кабинет.

– Дарик! Дарик! Вылезай сейчас же! – закричала я, едва переступив порог комнаты.

Очередное правило, на этот раз негласное, сообщало, что домового следует показывать как можно меньшему количеству посетителей, и уж тем более не вызывать существо для знакомства с новым членом команды. Всё так. Но…

– Дарик! – громыхнула я в очередной раз.

– Лизка, совесть имей! Дай поспать несчастному домовому!

Серый пушистик эффектно появился из воздуха и, снова не рассчитав потребление энергии, рухнул на пол. Позёр.

– Ой!

– Лизка, это что за дите? С каких пор ты стала малолетками увлекаться?      Малолетка стоял, некрасиво раскрыв рот, и восторженно пялился на домового.

– Дарик, познакомься, это Алекс. Мой напарник. Постоянный.

Ругался пушистик красиво и красочно. На древнефранцузском, правда, но так даже лучше: мальчишка ничего не сможет понять.

– За что так с тобой?

– Лизка, это домовой? Живой? Не игрушка?!

И на чей вопрос мне отвечать? Как-то не очень вовремя к пацану голос вернулся.

– Если б я знала, Дарик… Дай ему пропуск. Алекс, выходим в портальную комнату через пять минут.

Портальная комната – огромный круглый зал с несколькими неширокими кабинками-порталами – располагалась на самом верхнем этаже. Добежали мы туда за десять минут. Вернее, добежала я, привычная к постоянным тренировкам. А вот напарничек… Надо будет у матери список всех богов потребовать и по очереди к каждому обратиться – постараться узнать, кто именно мне так подгадил и за какие конкретно грехи… Мальчишка упал замертво без чувств уже через два этажа. Два! Этажа! Да кто ж его к полевой работе готовил?! Конечности оборву этому умнику, если имя узнаю! Пришлось возвращаться и вкалывать малолетке стимулятор из аптечки. И все равно мальчишка ожидаемо запыхался к концу бега. А как он от рыцарей и их оруженосцев улепётывать будет? Вот же, навязали на мою голову бездаря…

– Лизка, ты ж недавно вернулась! – Витольд, или Вит, распоряжавшийся порталами высокий брюнет с голубыми глазами, равнодушно скользнул взглядом по напарничку и укоризненно покачал головой. – Когда уже в отпуск?

– Покой нам только снится, – отшутилась я. – Вит, нам во Францию, двенадцатый век, Лангедок.

– Вам? – чёрные густые брови вопросительно взлетели вверх.

– Нам. Все вопросы к начальству.

– Понял. Кабинка свободна. Лёгких шагов.

– К Предкам, – привычно послала я приятеля и уверенным шагом направилась к пятой с края кабинке.

Очередной дактилограф прилежно считал информацию, затем открыл дверцу. Я встала у выхода, загнав стажера к стенке. Паренек и не думал возражать, пребывая в тихой эйфории. Боги, ну за что мне этот инфантильный сотрудник?

Несколько секунд, куча физико-математических терминов, десятки, если не сотни, витков истории, и мы на месте – в подвале купеческого дома, выкупленного нашей фирмой десять лет назад.

Ворсистые ковры на каменном полу и стенах, канделябры с зажженными свечами по бокам от портала, кресло возле входа для ожидающих прибытия – вроде все на месте…

– Лизка… – потеряно прошептал стажёр.

Вижу. В тёмном углу, практически не заметный для невнимательного взгляда, лежал труп. Здравствуйте, я ваша тётя.

– Алекс! – позвала я напарника.

– Я… В порядке…

Оно и видно: стоит бледный, весь трясется, того и гляди на пол рядом с телом грохнется.

– Проверь, кто там.

Мальчишка вздрогнул, вскинулся, посмотрел укоризненно, будто его на плаху отправляют, но покорно пошел. Шаг, другой, третий. Дошел-таки, что странно. Нагнулся, зажал рот руками, повернулся и опрометью бросился назад.