– Я просто идиотка, – говорила себе Мира, доедая суп. – Никто не поверит, что у человека могут быть такие проблемы с приемом пищи, он подумает, что у меня не все дома. Или что я ем как поросенок. Но вот чтобы кого-то тошнило за столом – это, наверное, не норма.

Тэмин стоял под душем, поглядывая на часы. Решив, что полчаса ей достаточно, выключил воду. Невольно улыбнулся, вытирая волосы, представив, как Мира с ложкой в руках настороженно следит за спальней. Нарочито громко протопал к двери, слегка постучал, предупреждая о том, что заходит. Мира пила кофе, забравшись в огромное кресло с ногами, положив на подлокотник книгу. Тэмин заметил, что она снова босиком, и неодобрительно покачал головой. Сходил в спальню за теплыми носками, присел перед креслом на корточки.

– Дай сюда, – проговорил он, сам выуживая ее ноги. – Ты заболеть хочешь? Сколько можно тебе говорить…

– Не ходи босиком, – продолжила Мира, мягко улыбаясь, пока Тэмин натягивал пушистые носочки. Тэмин поднял голову, и замер, пристально вглядываясь ей в лицо, большими пальцами поглаживая стопу, которую так и не выпустил из рук. Мира задрожала под этим взглядом, теплая волна пробежала по всему телу, капельки пота выступили на висках.

«О Боже, чем я занимаюсь?» – мысленно воскликнула она. – «Еще немного, и я просто накинусь на него».

Мира схватила влажное полотенце, висевшее у Тэмина на плечах, и накрыла полностью его голову, прячась от его горящих глаз.

– Эй! Что ты делаешь? – голос прозвучал глухо, то ли из-за полотенца, то ли от сдерживаемых эмоций.

– Сиди спокойно, я вытираю тебе волосы, – ответила Мира, осторожно растирая пряди. – С тебя вода капает, вся рубашка на спине мокрая уже.

Тэмин выпустил ее стопу и, тяжело вздохнув, склонил голову, упершись лбом ей в колени.

– У тебя очень красивые волосы, когда мокрые, они кажутся совсем черными, и так блестят, что мне даже завидно, – сказала Мира, пропуская влажные пряди сквозь пальцы. – У тебя всегда были длинные волосы? Просто, сколько тебя видела в фильмах, ты всегда с такой прической.

– Нет, не всегда. Когда родился, был совсем лысый, мне 어머니 〔мама〕 фото показывала.

Мира расхохоталась.

– Ты не похож на знаменитость, – сказала Мира как-то, отрываясь от тетради. – Такой простой, и делаешь такие обычные вещи сам, без толпы прислуги. А как же звездная болезнь?

– Я актер, а не потомок королевской династии, – проворчал Тэмин. – Зачем мне прислуга, если я в состоянии сварить кофе сам? А ты, смотрю, много актеров знаешь?

Он зажал кончик ручки в зубах, сложил руки на груди и откинулся на спинку дивана. Мира заметила в его глазах смешинки и вытянула палец в сторону двери.

– У тебя даже есть свой секретарь.

– Звучит как обвинение, – Тэмин тоже глянул в ту сторону. – Это не мой. Это моей мамы, она говорит, что без него как без рук. И вообще, она его забрала у отца. Ну так что, со многими знаменитостями знакома лично?

– Конечно, нет. Ты единственный. – Тэмин прикрыл глаза, в своей голове придав фразе совсем другой смысл и смакуя ее. Легкая улыбка коснулась его губ. – Но если судить по тому, что показывают и рассказывают о вас, то единицы остаются людьми, остальные начинают так зазнаваться, будто они небожители.

– Думаю, они ведут себя так совсем по другой причине, – Тэмин стал серьезным. – Во многом виноваты сами фанаты, которые своим поклонением убеждают актеров или певцов, что обычные люди не могут находиться с ними рядом. Они сами ведут себя как недостойные простолюдины, которым позволено поклониться королю и помнить об этом всю жизнь. Мы все в какой-то степени одиноки, Мира. Иногда даже семья превращается в обожателей. Представь, что приходишь домой, а мать ходит за тобой следом и восторженно вздыхает на любое движение, дотрагивается до тебя как до какой-то святыни и выкладывает твои фотки в интернет. И на равных ты можешь быть только с такими же актерами, которым до тебя и особо дела нет.