Привезли убитаго атамана польскаго,

Атамана польскаго, а по имени Михаила Черкашенина.

А птицы ластицы кругъ гнѣзда убиваются,

Еще плачутъ малы его дѣти надъ бѣлымъ тѣломъ;

Съ высокаго терема зазрѣла молодая жена,

А плачетъ, убивается надъ его бѣлымъ тѣломъ.

Скрозь слезы свои она едва слово промолвила,

Жалобно причитаючи ко его бѣлу тѣлу:

«Казачья вольная поздорову пріѣхали,

Тебя, свѣта моего, привезли убитаго,

Привезли убитаго атамана польскаго,

А по именю Михаила Черкашенина!».

Про храбрость Донского Казака складывались легенды. Считалось, что он заговорен от пуль, и даже Никоновский летописец записал, что он заговаривает вражеские ядра. О смерти атамана в Патриаршей летописи написано: «Да тут же убили Мишку Черкашенина, а угадал себе сам, что ему быти убиту, а Псков будет цел. И то он сказал воеводам».

Помня о казачьих рассказах и об атамане Андрей, которому в те времена уже больше тридцати лет, у него нет семьи и ничего не сдерживало на Родине, его дом сожгли, отец погиб, сражаясь в партизанах, мать и сестру убили шведы. Он решается идти к казакам на вольный Дон.

После рассказов о первом атамане, настало время немного поговорить о внешности Ондрея Корелы. Он был не очень высок, но коренаст и жилист, по характеру настырен и смел. С молодости благодаря «играм в войну» у него хватало силы в руках махать по пол дня тяжёлым мечом. Корела был не совсем красив лицом, таким он стал после битв со шведами, сильный ожог оставил на лице коллоидные швы и глубокий шрам вкось пересекал лицо. Побегу с Ладожского озера Андрея сына Тихона по прозвищу Корел, способствовал указ Царя Ивана Васильевича Мучителя, который запретил в 1581 году выход крестьян введя «заповедные лета» и объявив «писцовые книги» юридическими основаниями крестьянской крепости.

Царь и Великий Князь Иван Васильевич 1582году снял опалу с Казаков из-за удачных действий Ермака объявил им вечную благодарность России, за завоевание Сибири, назвал казачьего посла Ивана Кольцо их «добрым витязем», пожаловал Ермаку две брони, серебряный кубок и шубу с плеча своего; всем другим Атаманам и Казакам отправил богатые дары сукнами, камками и деньгами.

Андрей Тихонович Корела прибыл на Дон весной 1582 года и поселился в Раздорах Донецких на острове против устья реки Северского Донца. Он купил себе жену у одного казака, которую тот привёл в виде приза. В те времена разрешалось иметь много женщин.

Бывало некоторые казаки, приведя себе красивых черкешенок или турчанок старую продавали. Водя по улицам станицы женщину кричали: «Кому люба, кому надобна! Она мне гожа была, работяща и домовита. Бери кому надобна». Этим женщинам жилось тяжело, за любую провинность она могла быть наказана плёткой, а за измену казаку ей связывали руки и ноги, в рубашку насыпали песку, камней и топили в реке.

Мы знаем, что многие бежавшие крестьяне не имели ни фамилий, ни прозвищ, то тут на Дону образовалось особое русское творчество. В церковных книгах встречаются казаки: Максим Ебодёнок, Федор Пердун, Ивана Дристунов, Григория Сранкин, Никита Бздилин, Семён Бздунков, Василь Дураков, Иван Мудаков, Антон Жопин, а также уже семейства Мохнажоповых, Худосраковых, Вислогузовых, Вислозадовых, Сиськиных, Сукиных, Шалавиных и так далее. Если сейчас встречаете такую странную фамилию, знайте, что она произошла из первых донских казаков. Существовало немало и «неприличных» казачьих топонимов. Даже после очень долгого процесса «облагораживания» топонимии, на картах Донского бассейна до войны ещё встречались Бздилова речка, Говённая, Средняя Говённая и Сучкина балки, Говённый ерик, Говённый и Срулёв овраги, Сучий лог, не говоря уже о речке Вонючке, Вшивом и Хреновом озёрах, Поганой и Сопливой балках, Собачьем яре и тому подобное.