и пока Корела, атаман, был здоров, московиты не знали покоя: то внезапно нападали на них, то обстреливали, то глумились над ними или обманывали. Да и на гору часто выходила потаскуха в чем мать родила, которая пела поносные песни о московских воеводах, и совершалось много другого, о чем непристойно рассказывать; и войско московитов к стыду своему должно было все это сносить, и стреляли они всегда из своих тяжелых пушек попусту, ибо не причиняли и не могли причинить кому-нибудь вреда; в Кромах между тем беспрестанно трубили в трубы, пили и бражничали, одним словом, всюду была измена, и в московском лагере дела шли не чисто, ибо воеводы не только не отправляли должности, но сверх того было заметно, что они сносились с Димитрием, хотя еще и не отважились на измену, ибо в темные ночи часто находили между турами мешки с порохом, которые уносили лазутчики из Кром в присутствии часовых, и много других подобных дел».

Тут Масса немного не прав, в это время Дмитрия ещё не было под Кромами, а склонял московских воевод к измене Андрей Корела, это они вели переговоры с ним. Это он и его Донские Казаки сговаривались с простыми крестьянами-ополченцами призванные Царём на войну и за деньги выкупали порох и свинец. Донские Казаки Андрея Корелы обыгрывали и обманывали московских воевод и побеждали, как сейчас говорят в гибридной или психологической войне. Некоторые нынешние политики Запада думают, что только в 21 веке появилась такая война, но они глубоко ошибаются, потому что плохо знают историю.

Донские Казаки сидели в Кромах, одно время держали себя тихо и только изредка отражали несильные нападения, ибо Корела был тяжело ранен, и без него не могли измыслить средств причинить вред московитам, и когда он выздоровел, все пошло по-прежнему.

Вот ещё момент про психологическую и гибридную войну, навязанную Андреем Корелой против «московитов», в Разрядной книге 1650 года об этих событиях пишется так: «…Донские казаки, гонящие их, сечти же их (московитов) саблями щадяху; в место сечи же и убийства -плетми бьющее их и, гоняше, смеяся и глаголюще: «Да потом на бой не ходите противу нас!».

Бой казаков. Художник А. П. Лях.

Нерешительность воевод московского войска, низкий моральный дух воинов, не веривших в успех затянувшейся осады, объяснялись тем, что царь Борис Годунов терял опору среди господствовавшего класса и среди народных масс. База же Лжедмитрия, напротив, непрерывно расширялась – соответственно росла и уверенность его сторонников в успешном исходе борьбы.

Димитрий часто повелевал отправлять из Путивля и Кром воззвания к московскому войску и подбрасывать в народ письма, в коих увещевал их: доколе хотят они оставаться слепыми, когда с несомненностью видят, что вся страна предалась ему, и они сами скоро станут под его знамена, говоря им: «Не стыдно ли вам, люди, быть такими пентюхами и не замечать, что служите изменнику отечества, чьи деяния вам хорошо ведомы и как овладел он короною и какому утеснению подверг он все знатные роды, -моих родственников, полагая, что, когда изведет их, то будет жить без печали».

Также говорил он: «Поставьте меня перед Мстиславским и моею матерью, которая, я знаю, еще жива, но терпит великое бедствие под властью Годуновых, и коли скажут они, что я не истинный Димитрий, то изрубите меня на тысячу кусков». Такими и многими другими подобными речами привлек он к себе сердца почти всего народа.

Даже все военачальники, не принадлежавшие к родне Бориса, хорошо знавшие все деяния Бориса и каков он был, частенько помышляли: «О, когда бы Димитрий был нашим царем»,