Ивана Федоровича Басманова, и с ним примерно сотню лучших стрельцов, чтобы захватить тех воров, но те воры скоро проведали о том и подстерегли его (Басманова со стрельцами) на узкой дороге посреди леса, окружили и перестреляли почти всех бывших с ним, и царя весьма опечалило, что так случилось с таким доблестным витязем, и он повелел проявить рачение, и тех разбойников изловить, а изловив, повесить всех на деревьях на тех же самых дорогах».

Донской Казак. Неизвестный художник 18 века.

Дмитрий, зная свойство строптивых Донских Казаков, зная, что они не любили Бориса, казнившего многих из них за разбои, послал на Дон Литвина Свирского с грамотою. Отрепьев писал, что он – сын первого Царя Белого, «коему вы, вольные Христианские рыцари, присягнули в верности»; звал их на дело славное: «свергнуть раба и злодея с престола Иоаннова».

Из книги Сергея Фёдоровича Платонова «Очерки истории Смуты»

Цитата из книги С. Ф. Платонова.

В сентябре 1603 года состоялся многолюднейший Войсковой Круг. Прочли грамоту Лжедмитрия. Никто не спорил. Всем хотелось верить, что призывающий их под свои знамена человек есть подлинный Димитрий. Но казаки оказались людьми далеко не легковерными. На Кругу они долго совещались, как узнать, что человек, зовущий их на такое важное, кровавое дело под свои знамена, есть подлинный сын Грозного царя, а не ловкий обманщик? Положение их было тем более затруднительно, что никто из донцов никогда не видал в лицо царевича Димитрия.

Войсковой Круг пришёл к решению послать к Дмитрию сперва своих доверенных людей с крепким наказом: всяческими способами разузнать, подлинный ли царевич зовет их? И эту важную задачу войско возложило ни на кого другого, а на самых лучших и самых опытных людей в своей среде; послать на разведку самого Войскового Атамана Андрея Корелу (он знал польский язык и латынь) с ним неподкупного старейшину Михаила Межакова, Юрия Беззубова Григория Акинфеева и ещё 5 казаков.

Тут же Круг выбирает нового Войскового Атамана Смагу Чертенского (Иван Степановича), так как старый войсковой Андрей Карела уезжает и не понятно, когда вернётся. Многие историки пишут, что атамана выбирали на Новый год (зимой) забывая, что этот праздник справляли до 1700 года не иначе как 1 сентября.

Войсковой атаман. Гравюра 17 века. Неизвестный художник.

Донские казачьи послы со свитой прибыли в Краков в то время, когда там собрался польский сейм с королем во главе. Съезд панов со своей многочисленной челядью, шляхты, духовенства и разного звания людей был чрезвычайный.

Андрей Карела и Михаил Межаков, твердо помня крепкий наказ Войскового Круга, знакомые с польским языком, толкались по всем базарам и площадям, вмешивались в народные толпы, зорко ко всему приглядывались и внимательно прислушивались к разговорам и толкам. Везде они слышали одно и то же, т. е., что в Кракове сейчас гостит сын Ивана Мучителя, чудесно спасенный от руки подосланных Годуновым убийц и что король, сейм, паны и духовенство готовы помочь ему добыть московский престол.

Наконец они встретились с Дмитрием. В обращении с атаманами Лжедмитрий выказал много ума, такта и обаяния, усердно честил их и, отпуская на Дон, посылал всем казакам ласковое слово свое и обещал щедрые царские милости. На простые сердца, обвороженные самозванцем суровых воинов, особенно убедительно подействовало то, что все польские вельможи и католическое духовенство оказывали Лжедмитрию такие почести, какие оказываются только особам царского рода, да и сам самозванец обращался с ними с царственным достоинством и приветливостью. Уезжая из Кракова, атаманы от лица войска клялись стоять за объявившегося молодого человека честно и твердо, как за сына прирожденного государя.