За три года пребывания в академии мы проходили стажировку на эскадренных миноносцах, подводных лодках, в морской авиации и в береговой обороне. Под руководством квалифицированных и опытных преподавателей-моряков мы получили солидные навыки командной и штабной службы, основательные познания в морской тактике и оперативном искусстве и основательную практику во всех родах войск Военно-морского флота.

После окончания академии в мае 1936 года я снова вернулся в Морпогранохрану. Меня назначили командиром дивизиона пограничных кораблей, строившихся в Ленинграде на судостроительном заводе им. А. А. Жданова для погранохраны Дальнего Востока. Они были идентичны базовым тральщикам (БТГЦ) ВМФ, а их переход из Ленинграда до Владивостока намечалось осуществить через Средиземное море, Персидский залив, вокруг Индии и Китая в Японское море и далее к дальневосточным берегам нашей страны.

Для подготовки похода мне и моему другу по подготовительному училищу Михаилу Дмитриевичу Куликову выдали в Гидрографии полный комплект английских карт. Мы с усердием проработали маршрут с заходом в самые интересные и экзотические порты мира. Я для пополнения знаний и навыков в английском языке пригласил специального преподавателя английского языка из академии.

С большим энтузиазмом мы взялись за подготовку экспедиции в заморское плавание – мечту каждого моряка! Тщательно проверили материальную часть, продумали все вопросы обеспечения безопасности плавания, предусмотрели, кажется, всё, кроме одного – международной обстановки: помешали события в Испании, из-за которых переход был отменён, а корабли направили Беломоро-Балтийским каналом на север, в Мурманск.

Два таких перехода совершил я в 1936 и 1937 годах, переведя туда четыре корабля: ПСК-301, ПСК-302, ПСК-303 и ИСК-304. Это были интересные походы: по Неве, Ладожскому озеру, реке Свирь, по Онеге, непосредственно по самому каналу, по Белому и Баренцеву морям.

В Мурманске в дивизион вошли ещё два корабля: ледокольный буксир ПСК «Пурга» и бывший рыболовный траулер ПС-1.

Мой дивизион сторожевых кораблей пограничных войск базировался в устье Кольского залива у острова Торос в Кувшинской Салме. Это старейшее пограничное соединение существовало здесь с 1921 года. Там для нас были построены причалы и смотрящие на Баренцево море дома для семей командиров и сверхсрочно служащих старшин и краснофлотцев.

Плавать на Севере, в ледяном Баренцевом море было интересно, но трудно. Туманы, штормы, полярные ночи и снежные заряды были нормальным и обычным явлением. Пограничники плавали много и были отличными моряками. Для меня это было прекрасной практикой и школой.

Как-то во второй половине лета 1937 года береговой пограничный пост донёс, что в районе Йоканьги, реки на Кольском полуострове, в наших территориальных водах браконьерствуют четыре английских рыболовных траулера. Я на ПСК «Пурга» в сопровождении ПС-1 срочно вышел в море и полным ходом направился к каньонообразному устью Йоканьги, где были обнаружены нарушители.

При выборе курса следования я допустил тактическую ошибку: пошёл кратчайшими курсами под берегом, тогда как надо было зайти с моря. Браконьеры нас обнаружили, отрубили тралы, стали отходить в море. Один из тральщиков, «Найт Ватч»[6], сел на камни, команда его покинула и перешла на другой. Трём траулерам удалось выйти в нейтральные воды, где мы были бесправны предпринять что-либо, чтобы помешать им уйти…

Возвратившись к «Найт-Ватчу», мы обнаружили сидящий на мели корабль, водоизмещением около 500 т, с трюмами, заполненными треской и водой. При осмотре подводной части судна водолазами оказалось, что траулер получил значительную пробоину.