Молодые люди пошли прочь от столбика с надписью, время от времени лениво переругиваясь. Самый короткий путь к дому был поперек поля. Его-то они и выбрали.

– Давай, плюнем на этот ход… – мусолил свое разочарование Генка. – Может, его вообще, никогда не было – и все вранье!.. Лучше, в озеро сплаваем… Там где-то баржа утопленная. У косы… Найдем ее… Разбогатеем враз. Слышишь?! Завтра поплывем! На катере… Да подожди ты! Куда несешься?! Давай, отдохнем хоть!

Димон остановился, и Генка с облегчением опустил на землю порядком оттянувший руки магнитометр и машинально нажал кнопку пуска. Аппарат, помедлив буквально секунду, встрепенулся и внезапно заверещал так, словно под ним прятались все клады мира.

Поморщившись от резких звуков, Генка взял лопату и, вопросительно глянув на Димона, воткнул ее в землю.

– Копнем напоследок? Да?

Димон снисходительно кивнул. – Копни-копни. Видать, не накопался еще!

Генка снял кусок дерна, чтобы облегчить работу, потом взял щуп, воткнул его в землю и надавил. Щуп ушел в мягкую землю сантиметров на сорок и во что-то уперся.

– Ага! Совсем рядом! Хорошо! Значит, копать недолго. Неглубоко!

Через пять минут энергичных движений лопата скользнула по чему-то железному, вызвав металлический скрежет. Генка забрался в вырытую яму и начал аккуратно очищать от налипшей земли находку. Кое-как очистив, он поднял на Димона свой взор, в котором отчетливо сквозила крайняя степень изумления, и произнес, облизнув пересохшие губы:

– Сундук! Сундук, твою мать! Наш сундук! Наш! Ну как так-то?!

Развеселое солнце показалось в небе уже не на миг, а вполне основательно, что вселило радостную надежду в измотанные тяжелым ураганом души северных воинов.

Несмотря на свалившиеся неудачи в виде утерянных безвозвратно парусов, разбитых вдребезги весел и драккара с пробоиной, который застрял на мели, викингам все больше хотелось пить и воевать. Тем более что внезапно появившийся караван боевых судов русов так же внезапно исчез в туманной дали, не причинив потрепанным воякам никакого урона. Хоть русы могли! Превосходство в боевой силе и гражданской сознательности было очевидно.

Осмотрев стоящих по колено в озерной воде викингов, Эйвинд Лунолицый погрузился в нервные раздумья и подсчеты. Чем сильнее он старался свести дебет с кредитом к положительному балансу, тем отчетливей понимал, что ситуация складывается отнюдь не в его пользу. И не в пользу измотанной сумасшедшим ураганом команды! Но принять решение было надо. Пусть даже оно не очень-то понравится какой-нибудь части его команды. Эйвинд приготовился к небольшим возражениям и легкому бунту. Он соорудил на лице суровую мину и торжественно возгласил:

– Воины!

Цепочка стоящих в воде викингов, по горькому опыту предчувствуя подвох, забеспокоилась. Обнажились мечи и весла.

– Воины! – произнес он гораздо мягче, растянув пасть в доброй улыбке, ибо почуял стремительно приближение хаоса.

– Воины! Сейчас мы будем принимать решение, как положено, на совете, что нам делать дальше. А вы пока забирайтесь обратно, в свой дырявый драккар и ждите его – этого решения! Все! Арн! Ты лезь на мой корабль. Выслушаешь, чего мы там надумали, и перескажешь людям.

Рыжебородый главарь разбитого судна кивнул головой и двинулся в сторону ярлова драккара. Он успел сделать буквально пару шагов, когда на безмятежной поверхности озера осталась видна только его рогатая шапка. Арна не было. Местонахождение рыжебородого скитальца теперь определяли только пузыри на воде.

Ярл боковым зрением заметил, как с борта его корабля сиганула чья-то туша, вызвав каскад брызг и бурление вод. Через минуту туша показалась на поверхности, и он с облегчением узнал берсерка Хьялти – доблестно-злого воина главверха Одина. Хьялти держал подмышки незадачливого Арна.