Стоя на Дворцовой площади, можно наблюдать, как в ворота дворца въезжают автомобили с необычными номерами черного цвета, на которых в сопровождении золотой королевской короны присутствует лишь одна двузначная цифра. Это – машины, принадлежащие королевскому дворцу. Их меньше ста, поэтому им вполне хватает номеров от первого до девяносто девятого. В этих машинах во дворец доставляют провизию от собственных Ее Королевского Величества поставщиков, столовое серебро и многое другое, что необходимо для функционирования дворца, в них же ездят и члены королевской семьи. Если вам повезет, то вы сможете увидеть их и прямо на улицах или площадях Копенгагена. Это – одно из тех обстоятельств, которое делает путешествие в датскую столицу таким незабываемым. Действительно, в каком еще городе можно увидеть даму, выходящую из дверей дворца без намека на охрану, а потом в сувенирном магазине – ее, дамы, лицо среди открыток с портретами членов королевской семьи?
Особенно популярна среди жителей Копенгагена и многочисленных гостей датской столицы красочная церемония смены королевского караула. Каждый день в 12 часов дня рота лейб-гвардейцев в старинной форме, в черных медвежьих шапках, звонко стуча каблуками и прикладами ружей, устраивает показательное перестроение часовых по установленному давным-давно ритуалу. Под звуки отрывистой команды маршируют и на ходу перестраиваются нарядные гвардейцы в огромных гвардейских шапках и черных шинелях, перетянутых белыми ремнями.
Кстати, до Октябрьской революции эти мохнатые шапки традиционно шились из шкур русских медведей – из одной шкуры получалось две шапки. А после революции их стали делать из шкур канадских медведей. И, поскольку канадские медведи меньше русских, то шапки теперь выделываются в пропорции из двух шкур – три шапки. А два мастера, которые изготовляют эти шапки в Дании – Бриан Рютцоу и Леннарт Хоффманн, – известны всей стране и являются частыми гостями газетных страниц и журнальных разворотов.
Во дворец королевы въезжает автомобиль с номерными знаками королевского двора
Тамбурмажор с горделивой осанкой поднимает жезл, и музыканты исполняют марши. А потом лакей в красной с золотом ливрее и старинной треуголке открывает ворота дворца, и туда медленно, скользящим шагом, под звуки национального гимна, уходят начальник караула и знаменосец.
Золотой дворец – офис Гофмаршала Ее Величества
Совсем рядом от королевских дворцов Амалиенборг располагается рабочее место самого главного человека в дворцовой иерархии, без которого просто немыслима работа королевского двора – офис гофмаршала Ее Величества (Gule Palae).
Местом, где находится офис гофмаршала, является легендарный Золотой дворец. Этот дом – настоящая колыбель королей и принцев, причем не только Дании, но и России, Англии, Греции. Одно лишь перечисление их имен невольно заставляет почтительно замереть перед его строгим неоклассическим фасадом желтого цвета, от которого и пошло его название – Золотой дворец.
Некоторые историки, впрочем, полагают, что название «Золотой» дворец получил потому, что у него был поистине «золотой» заказчик – богатейший торговец Фредерик Баргум (1733–1800). Начав как торговец лесом, Баргум получил королевский патент на поставки леса для нужд королевского флота, а затем за баснословную сумму в миллион ригсдалеров выкупил патент на право монопольной поставки в Данию табака. Про Баргума то ли в шутку, то ли всерьез говорили, что денег у него «больше, чем у самого короля». И он действительно не пожалел никаких денег, заказав проект дворца самому популярному королевскому архитектору тех лет Жардену, и щедро раскошеливался все пять лет, что строился дворец, который был закончен в 1764 г. Затем Баргум постарался обставить его так, чтобы его дворец был ничуть не хуже, чем находящиеся поблизости от него дворцы Мольтке, графа Леветцау и графини Шакк. И если фактического правителя государства графа Адама Готтлоба Мольтке Баргуму превзойти не удалось, то графа Леветцау и графиню Шакк ему точно удалось заткнуть за пояс. Покои его дворца поражали всех утонченной роскошью, в специально устроенной оранжерее посреди зимы благоухали тропические растения и пели редкие заморские птицы, а винному погребу Баргума, как говорили, мог позавидовать сам Версаль.