Памятуя о проворстве Джардира, Ашан попытался выполнить захват, но с годами на костях най’шарума наросло мясо. В семнадцать лет он был выше большинства мужчин; постоянные тренировки сделали жилистое тело крепким и мускулистым. Едва они сошлись, как Ашан очутился на земле.

Ашан засмеялся, год молчания давно миновал.

– Рано или поздно мы тебя достанем, най’шарум!

Джардир подал ему руку, помогая встать:

– Этот день никогда не наступит.

– Верно, – произнес дама Хеват.

Джардир обернулся. Кольцо мальчиков и наставников разомкнулось, пропустив священника с дама’тинг. Джардир похолодел.

Дама’тинг несла черные одежды.

Дама’тинг отвела его в отдельную келью и собственными руками развернула и сняла с него бидо. Джардир попытался открыться прикосновению ее рук к голой коже, но еще ни одна женщина не прикасалась к нему столь интимно, и впервые за много лет он не сумел обрести покой. Его тело отозвалось на прикосновение, и он испугался, что она убьет его за непочтительность.

Но дама’тинг ни словом не обмолвилась о его возбуждении. Она обернула его бедра черной повязкой и надела на него свободные штаны, тяжелые сандалии и халат даль’шарума.

Джардир догадывался, что после восьми лет в бидо любое одеяние покажется странным, но не был готов к тяжести черных доспехов даль’шарумов. В одежду были вшиты бляшки и полосы из обожженной глины. Джардир знал, что это отличная защита от удара, но бляшки трескались, и их приходилось менять после каждой схватки.

Он отвлекся и не сразу обнаружил, что дама’тинг намотала ему на шею белое покрывало, а когда заметил, ахнул вслух.

– По-твоему, ты зря учился у дама, сын Хошкамина? – спросила дама’тинг. – Ты присоединишься к своим братьям даль’шарумам как их командир, кай’шарум.

– Мне всего семнадцать!

Дама’тинг кивнула:

– Самый молодой кай’шарум в истории. А также самый молодой най’шарум, который сбил воздушного демона и выжил на алагай’шарак. Кто знает, чего еще ты способен достичь?

– Ты знаешь. Тебе поведали кости.

Дама’тинг покачала головой:

– Я видела участь, к которой стремится твой дух, но этот путь полон опасностей, и ты еще можешь оступиться. – Она закрыла его лицо покрывалом. Ее прикосновение показалось почти лаской. – Тебе предстоит множество испытаний. Живи сегодняшним днем. Когда ты вернешься в шатер Каджи, кто-то из шарумов бросит тебе вызов. Ты должен…

Джардир оборвал ее, подняв руку. Глаза дама’тинг вспыхнули при виде подобной отваги.

– Прошу прощения за дерзость, – Джардир вспомнил очереди за похлебкой в Каджи’шарадж, – но мир шарумов мне понятен. Я публично накажу наглеца, прежде чем кто-либо осмелится последовать его примеру.

Дама’тинг внимательно посмотрела на него и пожала плечами. В глазах ее искрилось веселье.

Джардир с гордостью вышел на тренировочную площадку Каджи в сопровождении дама Хевата и дама’тинг. Даль’шарумы приостановили тренировку, раздались шепотки узнавания. Кто-то хохотнул.

– Смотрите! Крыса вернулась! – После стольких лет Хасик все еще присвистывал. Могучий воин с грохотом упер копье в землю. – У нее ушло всего пять лет, чтобы снять бидо!

Несколько воинов засмеялись.

Джардир улыбнулся. Вполне естественно, что шарумы испытывают отвагу нового кай, и инэвера, что вызов бросил именно Хасик. Могучий воин все еще был крупнее Джардира, но юноша бесстрашно шагнул вперед.

Хасик холодно смерил его взглядом.

– Может, ты и намотал белое покрывало, но все равно ты верблюжий ублюдок, – тихо съязвил он, чтобы другие не слышали.

– А, Хасик, мой аджин’пал! – громко воскликнул Джардир. – Тебя по-прежнему кличут Свистуном? С удовольствием прорежу тебе зубы, чтобы излечить сей недуг.