Все это очень выходило за рамки корректного преподавания в вузе. Поэтому я и решила уйти, чтобы заняться частной практикой.

Частная практика – чудо, расставляющее все по местам. Ко мне смогут приходить те, кому действительно нужно, а те, кто не готов к моему воздействию, не будут соприкасаться со мной.

Я не знала тогда еще, что представляет из себя мое «воздействие», но каждый, кто приходил ко мне за помощью, получал совершенно неожиданный результат.

Теперь вот возник вопрос о «моей концепции мира»…

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, все еще решая, озвучить то, что я наблюдаю последние три года, или закрыть тему.

Вопрос был серьезным, парнишка, что его задал, – совершеннейший «неформат», который старательно искал собственную «концепцию», но никак не мог ее нащупать. Возможно, мое мировоззрение поможет ему. А произнесенное вслух – мне: осознать саму себя.

Про себя я давно заметила: как только начинаю говорить, вслух произносятся такие знания, о которых я в себе и не подозревала. Решаются спорные задачи, открываются новые стороны теорий, всплывают фамилии, даты и целые исторические сюжеты, важные для меня самой и для аудитории. Некоторые из них вполне логичны, по другим я искала и находила подтверждение в исторических справках или редких источниках.

– Я хочу услышать, на чем вы основываетесь, помогая людям? – уже более решительно спросил он.

– …?

Это было совсем неожиданное откровение. Я и не знала, что кто-то так пристально за мной наблюдал, чтобы понять, что я тихонько выравниваю их жизни…

«Воздействие педагога априори предполагает некоторое вмешательство в личное пространство, с целью обучения новым навыкам и для расширения опыта обучающегося» – фраза для ответа сложилась, как обычно, автоматически и почти была запущена в процесс говорения. Но он продолжил уверенно и напористо, не позволяя его остановить:

– Вы меняете жизнь тех, с кем работаете! Они даже внешне меняются, не то что по характеру!

Мне стало нехорошо – я старалась не производить радикальных преобразований в среде, где к этому не готовы. «Где ошиблась?!» – вспыхнуло в моей голове остро. Но когда я взглянула на студентов, мне на секунду показалось, что я впервые их вижу. Вдумчивые, жадные глаза были готовы ловить каждое слово – вот, оказывается, как их интересовала скрытая сторона моей личности. А я-то думала, что хотя бы им все равно. Но нет…

– Расскажите, вы все равно собираетесь уходить из университета! Что вы теряете? А мы хотим узнать, каким вы видите этот мир, – Послышалось с разных сторон.

– Пусть так, – сказала я, наконец решившись. Действительно, что я теряю? По крайней мере, сама послушаю, как это звучит, высказанное вслух.

И вот я открыла рот, чтобы сказать первое слово, но воздух словно уплотнился, мне стало трудно дышать. Картины взаимосвязанных систем энергопотоков нашей планеты начали «выгружаться» в мое сознание, так, словно в компьютер копировались обучающие фильмы и программы высокого разрешения.

Да, мне очень нравится этот процесс. Именно ради этих ощущений, чтобы легализовать их в свою жизнь и не выглядеть глупо, я стремилась в науку. Мне казалось, что ученому позволено произносить вслух странные мысли и иногда выпадать из реальности. Мне же скорее приходилось возвращать себя в реальность каждый раз, когда я выходила из библиотеки или университета. Житейские правила мало заботили меня. Но мой жизненный опыт показывал, что аккуратный вид и внешняя адекватность позволяют избежать многих проблем и коллизий. Со временем я научилась старательно молчать, быть приветливой, иметь набор социально-значимых атрибутов, которые обычно имеет человек нужного мне сообщества.