Аркаша отставил от себя ополовиненную кружку кофе, потянулся. Как опытный оратор он выдерживал паузу, создавая интригу.

– Рассказывай. Не томи… – сказал Андрей.

– У нас сегодня праздник был. Двадцать лет цеху. Я нашему начальнику всё высказал, что о нём думаю. Встал, когда поздравительные речи произносили и в глаза ему всё. Потому что не боюсь!

– Да? – Андрей поднял брови вверх. – Неужели?

– Знаю, что ты думаешь, – недобро усмехнулся Аркаша. – Младший брат дурачок снова приключений на свой зад отыскал. А я людям хотел помочь, брат. Людям!

– Звучит по-революционному, – кивнул Андрей.

– Начальник наш новый – демон, пришедший из ада за душами людей! – выпалил Аркаша.

– Думаю, это не твоё оригинальное мнение, – невозмутимо отозвался Андрей. – Тебя что бил твой начальник?

– Не он, а работяги, – Слово «работяги» Аркаша произнёс, как ругательство.

Андрей покачал головой: кому-кому, а не младшему брату отзываться о рабочем классе с такой пренебрежительностью. С самого начала повелось так, что учёба у Аркаши не заладилась. Науки давались ему тяжело. Правда учителя не всегда ставили мальчику двойки, а жалели порой и вытаскивали в конце четвертей, что называется «за красивые глаза».

Когда Аркаша с трудом осилил программу профтехучилища, стало ясно, что он и понятие «карьера», если не произойдёт чудо, вещи абсолютно не совместимые. Чуда не произошло. Поэтому и резануло слух Андрея презрительно брошенное «работяги».

– Странный расклад получается, – сказал Андрей. – Ты выговорил начальнику всё, что о нём думаешь, а работяги тебя избили? Не поддержали, значит, они твоей инициативы?

– Лизоблюды они! Влюбились в нового начальничка! А тот меня со свету сжить хочет.

Ситуация уже не казалась Андрею сложной, требующей какого-то немедленного разрешения. Ранения брата на поверку оказались не такими страшными и вовсе не смертельными. Что же касалось деталей происшествия, то их Андрей мог даже теперь мысленно представить.

Аркаша выпил лишнего на банкете и ни с того ни с сего принялся поносить уважаемого в заводском коллективе руководителя. Рабочий люд не выдержал хамства, отозвал Аркашу в сторонку и попортил его внешний вид…

– Как зовут твоего начальника? – спросил Андрей, только для того, чтобы поддержать разговор.

– Ким, – ответил Аркаша. – Ким Борисович Коорд. Высокий такой зараза, здоровый, лысина на всю голову. Глаза как у рыбы дохлой. Если глаза зеркало души человека, то хреновая у него душа, скажу я тебе, Андрюша.

– Не надо, Аркаш, о душе человека говорить. Хорошо? Не можешь ничего ты о душе человеческой знать. Только Богу то ведомо, – сказал Андрей.

– Ой, православный ты наш, – Аркаша усмехнулся, подмигнув подбитым глазом, и сморщился от боли. – Ким сразу меня невзлюбил. Только я вздохну спокойно, как он из под земли вырастает: а что это у вас Аркадий на втором участке насрано что ли? Выговор вам, говорит. Дальше – больше: я с июля премии не видал. Поэтому и занимаю деньги у тебя так часто…

– Вот значит почему. А я уж чего только не передумал, – усмехнулся Андрей. – Странные у твоего начальника имя с фамилией. Ким Коорд? Первый раз такое слышу.

– Не веришь мне? – спросил брат, выплёскивая в рот остатки кофе из чашки.

Андрей взял брата за плечо

– Понимаешь, если вдруг в коллективе стали бить кого-то одного…

– Ты всегда был против меня… – прошептал Аркаша.

– Я? – Андрей искренне изумился. Поэтому голос подпрыгнул на октаву выше. – Это я-то против тебя? Забыл, как прибегал ко мне?

– А ты помнишь?.. Каждый день, наверное, вспоминаешь? – осклабился разбитыми губами Аркаша. – Тешишь своё православное самолюбие. Местечко в раю, думаешь, тебе за это заказано?