Можно приводить и другие примеры и не только с использованием понятия «связанность», но и иных понятий, обозначающих какие-то специфические связи между двумя и более сторонами, возникновение которых влечет специально установленные законом правовые последствия (взаимозависимые лица, контроль и проч.[179]). Важно, однако, не только существование такого рода специальных и вовсе не сводящихся к аффилированности определений связанности одного лица с другим, важно то, что всякий раз указание на такую связанность делается в определенном контексте, с определенными целями, для того, чтобы наступили необходимые последствия, которые в зависимости от акта могут быть разными. Говоря иначе: для целей правового регулирования важно не существование связи вообще, а существование между лицами связи, обладающей определенными качественными характеристиками, наличие которых делает необходимым применение специальных правовых последствий.

Сводя связанность к аффилированности, мы на самом деле сделали логическую ошибку в законе: получается, что если «связанность равно аффилированность», то все, что определяется как аффилированность – это и есть связанность, а все, что определяется как связанность – это и есть аффилированность. Между тем, существуют (как было показано выше) специальные определения связанности, равно как специальные определения аффилированности (которые мы рассмотрим ниже), которые не совпадают между собой по содержанию.

Совершенно очевидно, что поспешность введения понятия аффилированность в кодекс привела к появлению определения, которое не вносит ясности и определенности в отношения, но только создает неразрешимые коллизии в них. Все это стало результатом того, что вместо системного анализа отношения экономической связанности, структурирования соответствующих понятий, установления особенностей регулирования различных ситуаций экономической связанности, в процессе реформирования гражданского законодательства несколько лет было потрачено на абсолютно бесплодную дискуссию вокруг понятия «аффилированность».

Итак, еще раз отметим, что в ГК РФ никаких качественных характеристик «связанности» нет; в ст. 53.2 ГК РФ сделана отсылка к другим нормативным актам – иным законам. Если отбросить рассуждения о логической ошибке (после которых можно было бы поставить точку в наших рассуждениях), то, касательно собственно аффилированности, отметим: основным законом, дающим понимание тех связей, которые квалифицируются как «аффилированные», является в настоящее время Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (ст.4).

Формально есть еще один федеральный закон, содержащий определение аффилированности: Федеральный закон от 18 июля 2009 г. № 190-ФЗ «О кредитной кооперации»[180]. Однако, как будет видно из наших дальнейших рассуждений, определение, данное этим законом, не содержит какого-либо отличия от положений антимонопольного закона (ст. 4).

Нельзя не сказать, что в подзаконных актах можно встретить едва ли не попытки дать иное определение аффилированности, нежели дано в антимонопольном законе. Один только пример: в Порядке раскрытия организатору лотереи информации о лицах, которые могут оказывать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи, а также уведомления организатора лотереи в случае изменения состава учредителей (участников) или руководителя, утвержденном приказом Минфина России от 19 мая 2014 г. № Збн встречаем следующее определение аффилированных лиц: лица, которые могут оказать существенное (прямое или косвенное) влияние на проведение лотереи