Интересно было бы услышать из уст нашего Премьера (желательно в одном предложении), куда направлена вся деятельность такого государства, как Российская Федерация.

У Барсукова, как сувенир, хранился социалистический колун. Этот колун являл собой символ стабильности. На его обухе было отлито: «Ц.3 р». Железная цена! Сегодня – 3 рубля и через неделю – 3 рубля, и через год – 3 рубля. И так на все. И не нужно было продавцам скакать по стеллажм и почти ежедневно менять ценники.

Советское государство было уникальным государством. В нем единственном не было кризисов, девальвации, безработицы, как не было и сопутствующей всему этому накипи типа проституток, килеров, олигархов, бомжей, наркоторговцев, миллионеров и т. п. Нет, вообще-то они были, но подпольно, в малом количестве, и с ними активно боролось государство, используя гуманные советские законы.

Барсуков с вершины своих годов мог совершенно объективно сравнивать социалистическую республику и капиталистическую федерацию. И при таком сравнении РСФСР ему нравилась больше, чем РФ. Конечно, и в РСФСР были недостатки, но их нужно было устранять, а не выплескивать воду вместе с ребенком.

Начали с тортов, тортами и закончим. Следует прямо сказать, что социалистические торты были лучше капиталистических. В них отсутствовало пальмовое масло.

Сад им. Ф. Э. Дзержинского (ныне Лопухинский сад)

Люська была славной девушкой, то есть, везде, где проявлялась её деятельность, она чем-нибудь да славилась.

В цеху за ней закрепилась слава стахановки-многостаночницы. Она всегда перевыполняла план и получала благодарности, вымпелы, премии.

В кампаниях по подписке на Госзаем она отличалась тем, что всегда подписывалась на две зарплаты. Профсоюзники славили её за это на всех углах.

При игре в волейбол парни охотно брали её в команду. Она славилась удивительной прыгучестью и выполняла неотразимые «колы».

И кровь она сдавала активнее всех. Наверное в ней было много крови, причем бурной, горячей. Люська была задорной, жизнерадостной, любвеобильной. За ней прочно закрепилась слава давалки, причем давалки-любительницы, то есть бескорыстной, ничего не требующей, ни на что не претендующей партнерши.

И в заводском оркестре мандолинистов, где она сидела на первых мандолинах, она славилась удивительной подвижностью пальчиков, что позволяло ей без напряга исполнять виртуозные пьесы. Александр Федорович, руководитель оркестра, её очень ценил.

Вот и сейчас он сидел с ней, помогая разучивать сложную партию. Сидел он с ней неспроста. Он готовил оркестр к ответственному, публичному выступлению.

Раньше, по воскресеньям в Ленинграде было много музыки. С утра по улицам и проспектам начинали движение военные. Это курсанты многочисленных военных училищ учиняли строевую прогулку.

На гром военного оркестра со всех дворов слетались пацаны, ну и девушки, конечно, проявляли интерес. А про бывших военных, про ветеранов и говорить нечего: праздник души.

Курсанты с знаменем впереди колонны, под звуки оркестра и рокот ротных барабанов церемонно отбивали шаг, демонстрируя народу отличную строевую подготовку. А народ одобрительно аплодировал и приветственно махал руками.

Махал рукой и Лешка Барсуков, еще не зная, что для курсантов такая прогулка есть натуральное занудство. Это он узнает, когда сам станет курсантом, когда вместо увольнения и общения с любимой девушкой придется ему вместе с товарищами полировать мостовую.

Ближе к вечеру в садах и парках начинали звучать с эстрад духовые оркестры со своими вальсами и польками и оркестры народных инструментов. Эти музыкальные коллективы по очереди выделялись заводами и предприятиями.