A. М. – Да, действительно!

Ф.М. – Разве это возможно? Но, товарищи дорогие, вы вначале взяли абстрактные понятия целостности и дискретности, и хотите, чтобы из них возникло психическое…

B. Д. – Итак, превращение глобальности в дискретность у субъекта – это особая действительность в отличие от тех превращений, которые происходят в веществах неодушевленной природы. И тогда я могу сказать, если я тебя правильно понял, что вопрос «науки психологии» состоит в следующем: в чем, в какой форме существуют эти средства субъекта, которые позволяют ему через себя реализовывать превращение глобальности в упорядочивание? Я так понял. И я добавлю следующее. Можно сказать, что все это присутствует на определенных страницах «Философии природы» Гегеля. Рассуждая о механике, он говорит, что некоторые механические свойства природы уже обладают возможностью идеализации. Помните? Снятие для него есть стихия идеализации.

Ф.М. – Очень хорошее выражение.

В.Д. – Снятие. Гегель интересовался следующим. В чем животное, обладающее потребностью крика, – в себе самом, окружающей природе, – осуществляет такое снятие, то есть идеализацию? А затем и человек – как орудие, существо такой идеализации снятия. Давайте продолжим. Эта идея очень интересна. Идеализация находит свое чистое оформление, завершение в общественной природе человека. У человека происходит лишь процесс поиска новых средств идеализации. Следовательно, идеальное, идеализация лежит в основе все-сущего и оформляется во всеобщей сущности человека. Гегель не такой дурак, чтобы считать, что в химизме есть чистая душа, но он говорит, что это лишь возможность души: переход от механизма к организму и т. д., постоянная конкретизация средств и способов идеализации от механизма до организма и души. Вот это и называется принципом предметности. Идея онтологической основы, то есть досубъектной основы того, что называется психикой. Ты предлагаешь конкретный ход: надо узнать вне психологии своеобразие того вида превращения глобальности в дискретность, в котором переход из одного в другое осуществляется посредством симультанизации и который уже есть возможность и предпосылка возникновения психики. В чем ты упрекаешь всю традиционную психологию? Она не исследует онтологических основ психики. В этом смысле, ты говоришь, в мышлении вы должны найти перевод глобальности в упорядочивание.

A. А. – Можно сказать, что помимо мышления нужно найти еще мышление.

B. Д. – В восприятии имеются аналогичные проблемы. Это и есть проблема предметности. Внутри какого процесса, или какой процесс реализует существующий в определенной форме субъект, чтобы придать ему структурированность восприятия? Я постоянно упрекаю Зинченко в том, что он пытается исследовать некоторые механизмы движения глаз и не задается вопросом, что в этом предметно, а что стоит за этим внесубъектно?

A. М. – Они изучают движение как движение, чистое движение.

B. Д. – Да, какой пласт геометрических преобразований осуществляет это субъектное движение глаз. Давайте послушаем, как Аршак расскажет о путях конкретной разработки этого общего положения о том, что есть внесубъектное, внечеловеческое, природное основание, благодаря которому становится возможным возникновение явления психического отражения в мире как явления структурирования, упорядочивания и которое в данном случае является, я не боюсь сказать, онтологической предпосылкой субъектных психических отправлений. Но с одной оговоркой. Все-таки, если эта идея интересна, то нужно вернуться к «Философии природы» Гегеля.