– Я так же, как и вы, каждый день хожу по улицам, – сказал глава государства, семидесятилетний совершенно седой высокий мужчина с осанкой рыцаря и усталым, но ясным и твердым взглядом, – и так же, как и вы, я просто начну ходить чуть медленнее и чуть пристальнее вглядываться вперед. Я так же, как и вы, с самого утра буду настраиваться на канал вещания государственной службы новостей, где лучшие ученые нашей страны будут докладывать нам с вами о результатах своих исследований. Да, именно так. Пока мы с вами будем отдыхать, они будут продолжать искать ответы. Я верю в них. И я буду осторожен, но не стану бояться. Призываю вас к тому же, друзья мои.

Паники не случилось. На страну опустилась удушающая пелена растерянности и апатии. Люди были просто раздавлены новостями, выбившими у них из-под ног только-только обретенную опору. Страшно было видеть застывшее выражение горестного недоумения на лицах знакомых и просто прохожих на улицах – как страшно бывает стоять посреди лесной полянки, на которой впервые после прокатившегося пожара пробились зеленые ростки… и были тут же уничтожены нежданным заморозком.

Прошло пять дней. Новостей не было – ни хороших, ни, к счастью, плохих. В населенных пунктах искажений Барьера пока не видели, однако от отрядов, охраняющих источники, поступило два донесения: в одном из западных княжеств патруль заметил вдалеке воронку, да еще снова «повезло» ребятам Ледена: наряд патрульных под командованием Ранаваля по пути на Двойку получил возможность проверить, видны ли возмущения Барьера тем, кто не обладает зрением Алого Глаза. Оказалось, что для обычных людей воронки выглядят как марево, колышущееся над горячими камнями в жаркий день, то есть неплохо заметны на свету, а вот в темноте… Король отдал распоряжение по необходимости освещать улицы круглосуточно и убедительно попросил граждан не выходить ночами за пределы освещенных территорий.

То, что все зафиксированные к этому моменту случаи наблюдения воронок приходились на окрестности скоплений источников, снова выдвинуло отряды Стражи и Ныряльщиков на передовую. Король распорядился по возможности пополнить гарнизоны у источников, в том числе и в Дрейендаль прислали пятерых солдат. Однако намного легче Ледену от этого не стало. Каждый из нарядов патруля, особенно в ночное время, обязательно должен был возглавлять кто-то из Ныряльщиков, а их по-прежнему оставалось шестеро: Марон планировал направить к ним кого-то из своих, но Юлла вместо этого распорядилась выделять одного человека на патрулирование города по ночам.

График был скорректирован, отряд вернулся к патрульной рутине. Частота дежурств увеличилась, количество бумаг – тоже. Леден появлялся дома раз в два-три дня. Чаще всего он на пару часов засыпал прямо в кабинете на той самой скамейке, на которой любил валяться его заместитель. Просыпаясь, шел в комнату отдыха, выпивал из кофейника остатки остывшего кофе и возвращался за рабочий стол.

Нет, в сущности, служба не стала сложнее. Неторопливый обход местности по уже хорошо изученным маршрутам, забор проб воды, пересечение Барьера – Витт сказал, что пока никакой опасности в этом не усматривает, можно продолжать выполнять стандартные процедуры. На нервы действовала, пригибая к земле дополнительной тяжестью, в первую очередь неопределенность. Если враг невидим – значит, надо предполагать, что он обладает всем самым опасным оружием, и быть постоянно готовым к любой атаке. И это постоянное пребывание на взводе и ожидание удара выматывало сильнее любой тяжелой работы.

Вестей со второго слоя пока не было – Марон далеко не сразу смог отрядить туда кого-то из своих, ожидая распоряжений Юллы. Через восемь дней за Барьер наконец отправился Белклив и на данный момент еще не вернулся. Марон пока не беспокоился по этому поводу – обычно поход до базы Ольги занимал не меньше четырех дней, а весной, по раскисшим дорогам – и того больше.