Разговор с Машкой вернул меня в ту предновогоднюю ночь. В объятия сильных рук, в терпкие поцелуи со вкусом виски и в страсть, которой я не испытывала никогда в жизни.

Да, я была пьяна, а он идеален, но это не отменяет того факта, что я просто потеряла голову, пошла с ним по первому зову и ни разу не пожалела о сумасшедшей ночи. Машка считает, что я осторожничаю и поэтому не отвечаю Нику «да», но все прозаичнее: я просто не теряю от него голову. Мне нравится его улыбка, синие глаза, нахальная уверенность… Но когда я спрашиваю себя, могу ли забыть обо всем рядом с ним, отвечаю: нет.

Впрочем, я понимаю: некоторые вещи не случаются дважды. Поэтому обещаю себе дать парню шанс. Попробую в эти выходные стать той, кем он меня видит, а дальше посмотрим. С тех пор как я рассталась с Пашкой, прошло полгода, и я ни с кем не встречаюсь. Подруга права: пора вылезать из кокона.

– Ник, а там точно не будет твоего папы? – уже в сотый раз спрашивает брат Ника Дэн, который едет с нами в одной машине.

Его голос вырывает из раздумий, и я вспоминаю, что не одна.

Алина, сестра Дэна, в ответ на этот вопрос в очередной раз заразительно смеется, а мы с Машкой только смущенно переглядываемся. Оказаться свидетельницами внутрисемейного разговора всегда неловко. За случайными фразами, обрывками предложений скрывается целая история, которая нам неизвестна.

– Дэн, он в Лондоне. Где Лондон, а где Верещагино? – отмахивается Ник. – Я утром с ним созванивался. У него завтра в первой половине дня встреча, вечером какой-то важный ужин. Отец вернется с воскресенья на понедельник, и то если не будет накладок. Он еще не покупал билет. Я все узнал, не дергайся, а?

– Между прочим, ты мне должен за ту историю! – замечает Дэн несколько нервно и ерзает на переднем сиденье. Похоже, он изрядно опасается Лисовецкого-старшего. – Это из-за тебя я сейчас в опале и каждый раз в Верещагино пробираюсь как вор. А ведь я тут вырос! Как и все мы!

– Ой, давай без пафоса! – фыркает Алина. – В детстве ты ненавидел «деревню», а когда вырос, стал ездить пить.

– А что, Ник, у тебя папа такой строгий? – спрашивает непосредственная Машка, пока я мысленно прокручиваю в голове этот вопрос.

– Вообще да, – ржет Ник. – Это гроза всея семья Лисовецких.

– Да не ври! Саша – мировой мужик. А Дэн виноват сам, – спорит Алина.

– Виноват Ник! – возмущается Дэн. – Это он…

– Дэн! – Алина закатывает глаза. – Заметь, это не Ник спал с невестой своего отца. Это ты!

– Что? – вырывается у меня.

Я ожидала чего угодно, но не такого. Рядом хрюкает Машка, и я вижу ее большие изумленные глаза.

– Ну блин, Алин! – недовольно бурчит Ник. – Неужели обязательно портить впечатление о моей семье у девушек, а? Они же посчитают, что мы семейка извращенцев.

– Ой, подумаешь! – Алина не чувствует себя виноватой. – Ник, а что, неправда? То, что вы провернули зимой с Дэном – мерзко! Даже мне мерзко, хотя я вас знаю как облупленных.

– А что произошло? – спрашиваю я, хоть и чувствую, что эта тема – очень скользкий лед.

– Алин… – просит Ник. – Не нужно, правда. Давай не будем портить отдых.

– Ну ок, – к нашему с Машкой огорчению, соглашается Алина. – Нет так нет. Просто, девчонки, знайте: Никита и Дэн не такие лапушки, какими могут показаться. К счастью, Саша не в курсе того, что его любимый сыночек сделал гадость. А Дэнчик у нас не такой умный, поэтому попался и получил по морде. Между прочим, заслуженно, и уже полгода не показывается дяде на глаза.

– О, у тебя папа крут, – уважительно тянет Машка, покосившись на крепкого и высокого Дэна.

Я вижу на ее лице сомнение. Дать по морде такому парню действительно непросто. Хотя, может, Дэн просто из уважения не сопротивлялся?