Радости обновка не приносит, скорее, оставляет мерзкий осадок в душе. Я выбрала себе обертку. Чтобы презентовать товар. Настолько зацикливаюсь на этих мыслях, что даже не разбираю, куда иду. Едва не промахиваюсь домом, разворачиваюсь, налетев на какую-то компанию парней и извинившись, иду обратно. 

— Эй, — окликает меня голос, — погоди. Куда так спешишь? 

— Домой, — отвечаю коротко я. Дьявол. 

За спиной раздаются шаги. Кто-то хватает меня за локоть, останавливая. 

— Давай знакомиться? — меня разворачивает к себе какой-то страшный паренек с лысой башкой. На лице у него пьяная улыбка, — я вечно тебя вижу тут. Идешь, ни с кем не здороваешься. Сосед я твой. Витька.  

— Вить, — выпаливаю я, — отстань! Я не знакомлюсь. Мне домой надо, пока! 

— Нет, погоди, — пальцы вдавливаются мне в руку до синяков, и я ойкаю. Парень прищуривается, — пахан твой куда делся? Он у меня бабло занял. Уже месяц отдать не может. 

— Забудь про свои деньги, — устало говорю ему я, пытаясь вырвать руку, — ты в курсе, что он пьет. Алкоголикам в долг давать нельзя. Сам виноват, и разбирайся с ним, как вернется из больницы. 

Он внезапно неприятно усмехается. 

— Знаешь, малая, так дела не решаются, — сплевывает небрежно на асфальт он. Меня начинает бить странная дрожь. Мандраж. Словно приближается что-то плохое. А Витя продолжает, — он торчит уже всему двору. Тёме вон. Лешка тоже ему в долг давал. А, Леш? — он разворачивется, крикнув компании парней, которые стоят в нескольких шагах от нас, — сколько он тебе должен? 

— Три тысячи, — доносится до нас хмык. 

— Три... — тянет Витя и возвращается взглядом ко мне, — дохрена кому должен. А у нас не банк, малая. Все проще: если не можешь вернуть долг - за тебя возвращают твои родственники. Так что... как расплачиваться будешь, а, мелкая?

"Лучше на рожон не лезть" - подсказывает мне шестое чувство. От волнения я провожу языком по пересохшим губам и аккуратно произношу: 

— Я поняла. Не знала о его долгах, поэтому постараюсь как-то заработать поскорее. Сам понимаешь... это сложно. 

Витя откровенно пялится на мои губы, с таким выражением лица, что невозможно не испугаться. Может быть, я не сильно хорошо разбираюсь в мужчинах, но конкретно этот гоняет в голове гадкие мысли. Могу поставить, что угодно. 

— Ясен хрен сложно, — произносит, шмыгнув, он, — деньги такая тема.... 

И не успеваю я поверить в свое счастье, не успеваю поверить, что он сейчас отвалит от меня, как парень сгребает мою куртку на плече в кулак и дергает в сторону гаражей. 

— Хватит мне в уши ссать, — роняет спокойно он, подталкивая и заставляя передвигать ногами, -- я тебе покажу, чем баба заработать может. Отдашь мне сегодня проценты. И Теме с Лешей. 

Проценты? Но у меня.... черт. Нет.

— Нет! — кричу я, вырываясь, и поняв, к чему он клонит. Я бьюсь, как дикий зверь, попавший в капкан - отчаянно, бросая все силы. Выкручиваюсь, падаю, отталкиваю Витю, но в голову мне прилетает затрещина, оглушив и совершенно дезориентировав меня.

Он поднимает меня с земли, оттаскивает за шкирку по грязи. Сопротивляться я уже не могу. Убийственно быстрое поражение. Витя швыряет меня об стену дома. Я ударяюсь больно затылком, и наступает полная темнота. 

*** 

— Ева, — сквозь звон и туман пробивается голос и зрение медленно возвращается ко мне. Я словно поднимаюсь с темного, илистого и вязкого болота. Во рту мерзкий привкус. Голова раскалывается от боли. 

Снова слышу громкий стук и голос сестры. 

— Ева! Открой дверь! Ответь мне! 

Черт. Свет бьет по глазам и я зажмуриваюсь. Я в ванной? У нас дома. Как я тут оказалась? Секунду назад Витя-ублюдок тащил меня куда-то, раздавая оплеухи и угрожая изнасилованием. Хочу поверить в то, что мне это привиделось. Или... во что-нибудь более фантастическое.