После такой прогулки мне даже не хотелось покидать это чудесное место, если бы не одно «но». Виктор. Вечно все в него упирается.

Когда я вернулась к дому, увидела мужчину на веранде с чашкой чая в руках.

Забыла добавить, в комплекте было недовольное лицо хозяина. Я закатила глаза и только поднялась по ступенькам и хотела скрыться в доме, когда его голос заставил меня остановиться.

― Я вот думаю, а не отдать мне тебя Игнату?

Его слова неприятным скрежетом прошлись по моей душе. Я медленно обернулась, крепко сжимая кулаки, и убеждая себя, что мне не нужно обливать его чаем. Мне нужно стоять на месте.

― А я что, по-вашему, игрушка? Или тряпка, которую пора отправить для мытья полов? По‐вашему, мною можно пользоваться и распоряжаться, когда как куклой?

― Я этого не говорил.

― Идите вы к черту.

Развернулась и скрылась в доме.

Идиот!

Быстрым шагом направилась вверх по лестнице и тут же была перехвачена крепкими руками. Виктор стальным захватом прижал меня к стене и навис сверху, не давая возможности вырваться и сбежать в свою временную комнату.

Он смотрел на меня с гневом и в тоже время в его глазах плескалось волнение. Что с ним? Почувствовал вину за собой? Или просто решил сыграть в добренького?

― Я не говорил, что ты вещь! И не кукла! ― зло прорычал он, ударяя кулаком по стене около моей головы.

― При этом купив меня у отца? Сколько ты ему заплатил? Миллион, два? Или это я произнесла слишком завышенную цену? Сколько я стою?

― Тебе не понравится мой ответ.

― Отчего же? Там такая смешная сумма? Пятьдесят тысяч нашими?

― Иди в свою комнату. Я сам привезу тебе вещи. Из дома.

― Что? Ты собираешься рыться в моих вещах? А давай, запри меня в комнате, не позволяй выходить. Запрети есть и мыться. Давай!

― Не ори! Я не собираюсь закрывать тебя в комнате. Ты не заключенная.

― Я хочу домой. Я хочу к Паше. Я хочу туда, где меня любят.

― А ты считаешь, что Паша тебя любит?

Я прищурилась, и схватилась за его руку, пытаясь открыть себе проход и сбежать.

― А кто? Возможно, ты меня любишь? Тебе известно, что такое любовь? Ты же привык покупать людей. Скажи честно, сколько стоит моя девственность? Тебя это привлекло?

― Закрой рот! ― закричал он, снова ударяя рукой о стену.

Я вздрогнула и ошарашено уставилась в его глаза.

― Иди в свою комнату.

Он опустил руку и я, посмотрев на него еще несколько секунд, оттолкнулась от стены и сбежала. В комнате закрылась на ключ и выдохнула.

Истеричка. Не я, конечно. Он.

Вдох‐выдох. Как там мои вещи?

Взгляд привлек телефон.

А и вправду, где это Пашка? Он что, совсем не беспокоится обо мне?

Схватила смартфон и выругалась. Батарея разрядилась. И где мне взять зарядное? Идти на поклон к истеричке?

Отложила телефон и уселась пятой точкой на кровать. И что мне теперь делать?

Бросила взгляд в зеркало и скривилась. Волосы давно высохли, и теперь я была лохматая. Хотя, нормально, нужно еще синяки под глазами организовать, чтобы Виктор шарахался меня. Только синяки ненастоящие. Еще чего не хватало.

Сбросив с себя халат, я прямо в чем мать родила завалилась спать. Укрылась одеялом, предварительно открыв окно, впуская в комнату весенний воздух.

Кстати, стиралка выключилась, но мне было уже все равно. Я собиралась спать. А что мне еще оставалось делать в этом доме?

Сладко потянувшись в кроватке, я повернулась на живот и улеглась щекой на мягкую подушку. Надеюсь, пока я сплю, ко мне не ворвется серый волк и не съест меня.

С этой мыслью я и уснула.

― Вера, тебе бы не помешало быть осторожнее. Напомню, твой будущий муж голоден и нуждается в ласке. Или ты думала я изменять тебе стану?