И тут меня осенило:

– Людмила, ещё такое. У нас в депо есть же отряд «Комсомольский прожектор»?

– Да.

– А кто там руководит?

– Андронов вроде бы, – неуверенно ответила Людмила. – Или нет, наверное, Сверчков.

– А почему так неуверенно?

– Дак формализм у них, – вздохнула она, – максимум, это с красными повязками на танцах подежурить могут, да и то, в основном из-за того, чтобы за билеты не платить. А так там не особо они что-то делают.

– Тогда Андронова этого или Сверчкова ко мне прямо сейчас. А лучше – обоих. И срочно – рявкнула я, – выполняй!

Людмилу словно ветром сдуло.

Я ухмыльнулась и вернулась к поточным документам.

Буквально через минут пятнадцать ко мне в кабинет опять поскреблись.

– Войдите, – разрешила я, не отрываясь от записей.

В кабинет вошла Людмила. За ней – двое парней, лет по восемнадцать-двадцать. Один, более развязный, с кучерявым чубом, лоснящимся породистым лицом и нагловатым виляющим взглядом, он был одет словно с советского агитационного плаката, в качественный двубортный костюм. Второй – тощий, нескладный, в замызганной спецовке. Его прическа давно просилась к парикмахеру, а лицо выглядело, словно прыщеватая подушка. Зато взгляд у него был открытым, хороший был взгляд.

– Здравствуйте, – первым поздоровался наглый и широко улыбнулся. – Людмила сказала, что вы нас вызываете.

– З-з-здрасти, – выдавил из себя нескладный и покраснел. Оказалось, что он еще и заикается.

– Здравствуйте, товарищи, – я строго взглянула на них. – Насколько я понимаю, вы являетесь руководителями отряда «Комсомольский прожектор» от нашего предприятия?

– Руководитель – это я, – важно заявил наглый и снисходительно кивнул на нескладного, – а Сверчков – мой заместитель.

– Замечательно, – сказала я и разрешила, – присаживайтесь, товарищи. Разговор, очевидно, будет долгим.

Юноши осторожно присели. Людмила, потоптавшись и, видя, что я её не гоню, пристроилась на стульчике в уголке.

– Итак, я внимательно слушаю, – бросила я равнодушным тоном и переложила пару листков в другую стопочку, где были отсортированные документы.

– Что? – не понял Андронов.

– Расскажите, чем вы занимаетесь? – я наискось черканула резолюцию в очередном формуляре и отправила его в самую маленькую стопочку, где были документы с пометкой «на контроле».

– Мы сотрудничаем с органами контроля, устраиваем рейды-проверки, дежурства…

– Проверки чего?

– Всего, что касается актуальных проблем народного хозяйства, а именно – соблюдения режима экономии, повышения качества продукции, внедрения новой техники, охране природы, улучшения работы предприятия… – заученными фразами торопливо отбарабанил Андронов.

– Замечательно, – похвалила я и задала вопрос, – а теперь давайте конкретизируем, какие именно актуальные проблемы народного хозяйства вы проконтролировали, ну, скажем, за последний месяц?

– Ну… – замялся Андронов и посмотрел на Сверчкова.

– Я слушаю.

– Эм…

– Ладно, тогда хоть за последний квартал?

– На этот вопрос ответит мой заместитель, – торопливо перевалил ответственность на плечи Сверчкова Андронов.

Я перевела взгляд на Сверчкова. Неожиданно тот не подкачал и ответил довольно внятно. Ответ портило лишь заикание.

– Лидия С-с-степановна, – наш отряд с-с-создан в депо «Монорельс» по с-сути ф-ф-формально, – на с-самом деле мы в ид-деале должны всё это вып-п-полнять. Но наш вклад ограничивается лишь д-дежурствами.

– Где дежурите?

– Н-н-на танцах, – покраснел Сверчков и потупился.

– И это всё?

– Д-д-да.

– Лидия Степановна, мы планируем принять участие во Всесоюзном фестивале… я поеду в Москву выступать с докладом… – начал было воспрянувший духом Андронов, но я перебила.