Выручил меня звонок мобильного – на дисплее возникло имя «Дамиан» – это родственник моей первой жены, Моник. С бывшими я прощался навсегда. По мне, так любовный фарш обратно не проворачивается. А вот с некоторыми из её родственников, которые разумно держали после нашего развода нейтралитет, я и дальше поддерживал нормальные отношения. Особенно, если чувствовал, что этот нейтралитет не показной, а вполне искренний. Надеюсь, я не настолько тщеславен, чтобы навязывать себя тем, кому неприятен или безразличен.

Дамиан был из числа таких вот бывших родственников. Кстати, он приходился дядей Моник, хотя был младше её на два года. Тяжёлый перехлёст корсиканских генеалогических древ.

– Привет, Дамиан.

– Привет, – его голос сразу же показался мне несколько напряжённым. – Ты где?

Вообще-то это чисто женский вопрос. Как будто от места моего нахождения зависит искренность моих ответов. Да, бывает и такое, если ты пытаешься что-то скрыть от собеседницы. Впрочем, я и в таких случаях не то чтобы обязательно лгал, но сам вопрос уже содержит в себе нотку недоверия. Это бестактно и заранее тебя унижает, и женщина, с которой ты сегодня в отношениях, должна бы это понять. Мужчинам достаточно того, что ты поднял трубку и готов вести беседу на любую тему: обсудить начальство на работе, новую удочку, прошедшую охоту на зайца, только что принятый закон, подписанный президентом. Вопрос о моём местонахождении от любого собеседника-мужчины означает интерес ко мне только как к профессионалу. Я уже большой мальчик и живу достаточно уединённо. Настолько, что если у меня и возникают какие-то проблемы, то я о них не распространяюсь. Тем более не жду, что кто-то предложит свою помощь. Или вдруг станет выяснять, по какой причине меня где-то видели на прошлой неделе в компании с моложавой блондинкой, а уже сегодня – с непозволительно молоденькой брюнеткой. Проводить свободное время я всегда предпочитал в обществе красивой женщины. В этом преимущество моего сегодняшнего положения: можно разменивать женщин как перчатки, но никто не может сказать, что я веду двойную, тройную или какую-то там по счёту жизнь.

– Застрял в парижском баре, в тринадцатом округе. Оставил машину на мойке, решил выпить пока чашечку кофе в заведении через дорогу. Ты что, решил пригласить меня поиграть?

– Это тоже, как только вернешься в Тулон. Не сбивай меня. Ален, тебя хочет видеть один наш общий знакомый. Только не спрашивай – кто. Уточни-ка, где именно твоя автомойка.

– Хорошо, сейчас сориентируюсь, – я был не то чтобы удивлён такой просьбой. Просто мне было интересно, кто это из наших общих знакомых так «шифруется». – Здесь рядом «Монопри». Улица Жанны Д’Арк. С другой стороны улицы – площадь с её же именем. Вот и все ориентиры. Точнее не скажу.

– Через сколько времени твоя машина будет готова?

– Ею уже занимаются, так что через полчаса, думаю, будет как раз.

– Тогда набери меня, когда соберёшься на выход. Спасибо.

С некоторых пор среди моих клиентов появились люди с весом, которые предпочитали обсуждать свои проблемы с глазу на глаз, а не в режиме телефонного общения. И такие звонки я получал регулярно. Естественно, речь идёт не о физическом «весе». Так что в половину восьмого часа вечера я сижу в баре и терпеливо гадаю, с кем именно мне предстоит встретиться. А пока наблюдаю за тем, как в пяти метрах от меня беспрестанно ржут две девицы с пивными бокалами.

Помню, как-то давно, Дамиан, с которым мы время от времени с удовольствием играем в нарды, в своё время отговаривал меня от переезда в Париж из Тулона. Да, я предпочёл-таки осесть в городе, с которого началась военная карьера Наполеона Бонапарта.