– Ты на самом деле хочешь, чтобы я стала твоей спутницей жизни? – лишний раз, подтверждая свои сомнения, спросила Надя.

– Да! – прямолинейно и беспрекословно ответил Борис. – С того самого первого дня, как увидел тебя, и каждый раз, в любой обстановке, буду повторять: Да, хочу! Да, хочу!! Да, хочу!!! И другого слова, другого ответа ты и все остальные от меня не услышат!

Борис обнял Надю, а она его и снова они слились в нежном, долгом поцелуе. Сколько времени они так просидели – Бог знает, но всплывать на поверхность реальности каждому не хотелось. В дверь раздался лёгкий стук, они всплыли в реальность, и Василий Петрович спросил:

– Ребятки, я чай заварил. Не хотите ли испить?

– Да, я не откажусь. А ты, Надя?

– Я тоже не откажусь от одной чашечки.

– Тогда прошу вас в гостиную, – ответил отец Бориса и пошёл.

– Борь, спасибо тебе за такой шикарный перстень! Я люблю тебя! – тихо сказала Надя.

– И я тебя очень люблю, – тихо ответил Борис. – Только перстень переверни камнем вниз, пока…

– А как Зоя Петровна? Ей не легче? – спросила она у отца Бориса.

– Спасибо, Наденька. Можно мне так называть тебя? Спасибо, ей намного легче, но она продолжает лежать. Постельный режим, так сказать, – ответил Василий Петрович.

Они попили чай, так как время было около четырёх дня. Борис сказал:

– Папа, спасибо тебе за всё! А теперь нам пора ехать. Надя, может на дорожку тебе надо?..

– Пожалуй, да, – ответила Надя и поехала в туалет.

– Нет, сынок, не бросай ты такого ангелочка, не бросай! Ты ей нужен, я сердцем чувствую, а мать твою мы убедим…

– Спасибо, папа, но всё должно решиться само, как Богу угодно.

– Правильны и разумны твои слова. А вот и Надя…

– Мы станем спускаться и поедем…

– Ну, Надя, счастливо тебе! Ребята, если вы по-настоящему любите, друг друга, то берегите эту любовь и сражайтесь за неё зубами, как на фронте сражались за Родину! – сказал Василий Петрович, закрывая за ними дверь, и горький ком подступил к горлу, никак не проглачивался.

Он подумал: «Эх, ворона, ворона, слышала бы ты, какие слова тёплые говорит Надя в твой адрес! А ты… О, Господи! – во всю мощь крикнула душа его. – Если Ты есть, помоги этим двум влюблённым и сделай так, чтобы Надя встала на ноги! Соедини их вместе по воле Своей».

Они выехали из подъезда, и Борис пошёл к серебристой машине, которая стояла на обочине – это был шикарный «Опель». Надя удивлённо заметила:

– Это твоя тачка? Всё происходит, как по мановению волшебной палочки. Ты случайно не волшебник?

– Я не волшебник, я только учусь, но дружба, крепкая вера и настоящая любовь помогает делать настоящие чудеса!

Борис помог Наде пересесть в машину, на переднее заднее сидение, около себя, коляску положил в багажник, сам сел за руль и спросил шутливо:

– Вас, милая сударыня, куда доставить?

– Нас на Обручева, пожалуйста, и песню в пути не забудь, – ответила Надя в стиле Бориса.

– Не беспокойтесь, сударыня. Будет исполнено, – ответил он и спросил: – Вас с ветерком или?

– Нас обычно, со средней скоростью, – ответила Надя, и они поехали.

Дорога туда была не такой весёлой. Оба были немногословны. Наде не хотелось возвращаться из рая в ад, а ему не хотелось отпускать её туда. Он перебирал в мыслях все возможные и невозможные варианты, чтобы Надя не жила в том аду, а жила бы у него и была ему женой, но это зависело только от неё, от её согласия на его предложение. Борис не хотел торопить события, однако и ждать дальше было трудным. Труднее всего было то, что его мать не приняла Надю такой, какая она была и никогда не даст родительского благословения на брак, а жить врознь – тягостная и невыносимая штука, но выход где-то есть, только где он…