Открыв первую, он услышал доносящиеся из-за второй двери кабинета Сорокина громкие недовольные крики хозяина помещения.

Артём и все оперативники отдела знали о выдающейся способности их руководителя объяснять в доходчивой форме своим «провинившимся» подчиненным их ошибки и нарушения, допущенные в ходе осуществления ими своей профессиональной деятельности. Иногда, процедура разъяснения подкреплялась крепкими, а в редких случаях, и непечатными словами, которыми Сорокин искусно владел и которые филигранно применял, воспроизводя их в высоком звуковом диапазоне с максимальной громкостью исключительно в воспитательных целях.

Дабы не мешать благотворному процессу обучения подчинённого, воплощенному в виде бурного монолога разъярённого начальника, и, заодно, чтобы не попасть под «горячую руку» майора, оперативник тихо отошёл от второй двери, прикрыл первую и стал ждать снаружи окончание «бенефиса» Сорокина.

Через пять минут дверь кабинета открылась и из неё, как из дочернего подразделения преисподней, вышел оперуполномоченный Лоськовский. Его красное лицо было покрыто потом. Он, держа в руках тоненькую папку и увидев Артёма, покачал головой и с видом нашкодившего воспитанника детского сада смог произнести только:

– Да уж!

– Я могу туда зайти? – спросил его Долгов, мотнув головой в сторону помещения, из которого совсем недавно доносились громкие крики. – Или лучше попозже зайти? После того как он там успокоится?

– Не знаю, – ответил краснолицый сотрудник, постепенно приходя в себя. – Как хочешь.

– Что, получил таблетку бодрости?

– Да. Если быть точным, то в данном случае – клизму бодрости, – он ещё раз покачал головой и молча побрёл по коридору в сторону лестницы.

Немного подумав, капитан всё же зашёл в кабинет к Сорокину.

– Вот ведь, наберут по объявлению, – возбуждённо-недовольным тоном, как будто жалуясь, буркнул майор, увидев вошедшего оперативника, – а мне потом мучайся с такими чудо-работниками. Можно сказать даже, со сказочными персонажами. Это в продолжение нашего утреннего разговора.

– Ты это про кого? – спросил подчинённый.

– Да, был тут до тебя один. Вышел только что. Ты что, его не встретил?

– Лоськовского? Встретил. Красный весь.

– Ничего, пусть краснеет. Ему полезно. А это что? – как обычно спросил майор, немного успокоившись и увидев протянутые оперативником бумаги.

– Так, на подпись по мелочам, – ответил Артём, – и несколько документов, которые ты сам просил подготовить.

– Хорошо, оставь. Чуть позже посмотрю.

– Ладно. Так что случилось? А то он от тебя с таким лицом вышел, как будто ты его во всех смертных грехах уличил.

– Да ну его. Раздолбай! – сердито заметил начальник розыска и принялся объяснять. – Во вторник утром в дежурную часть поступил звонок из гостиницы «Столица». Кто-то из работников её администрации пояснил, что у них пропала одна из клиенток, которая заселилась в воскресенье утром. Она расположилась в забронированном заранее номере и оставила там свои вещи, после чего, днём этого же дня вышла из гостиницы. Больше её там никто не видел. Во второй половине дня понедельника в гостиницу начали названивать из Питера, с её работы и родственники пропавшей. Коллеги заселившейся сказали, что она весь день не выходит на связь, а такого быть не должно, так как она приехала по рабочим вопросам для участия в каком-то научном симпозиуме, проводимом у нас в городе. Они сами созвонились с устроителями данного мероприятия и от них узнали, что эта девушка на этот слёт учёных так и не пришла и среди его участников не зарегистрировалась. Она характеризуется как ответственный и дисциплинированный работник, и раньше с ней не было такого, чтобы бесследно пропадала. Примерно то же самое сказала им и её мама. В администрации гостиницы подождали до утра вторника, но эта девушка там не появилась. Поэтому ближе к обеду они позвонили нам. И вот со вторника у нас имеется материал по факту её пропажи, который находится у Лоськовского на исполнении. А буквально час назад мне из Питера её мама позвонила. Даже не знаю, каким образом она мой телефон нашла. Спрашивала о результатах поисков. Я, конечно, дежурными фразами её успокоил и заверил, что мероприятия с целью обнаружения дочери ведутся. Потом вызвал к себе Лоськовского. А он по нему в течение почти трёх суток ничего не сделал! Совсем ничего. Даже бумажки ни одной не написал. Раздолбай!