– Привольнов и Голованов. Больше никого свободного нет. Ты же видишь, что все заняты? Или давай, вместе подойдем к Сорокину и попросим его, чтобы он дополнительно кого-нибудь выделил.

– Да, так и сделаем. Но сначала я доложу своему руководству, получу добро от него и от ОБНОН.

Петров подошел к столу и, подняв трубку телефона, стал набирать номер.

– Я пошел к себе. Как у тебя всё решится – маякни, – сказал ему Артём и, увидев утвердительный кивок майора, вышел из кабинета.

7

– Самое главное, что вовремя всё это вы придумали! – возмутился начальник уголовного розыска, выслушав в своем кабинете Артёма, который коротко изложил информацию, полученную от Ирины, и предложенный им дальнейший план действий по её проверке и отработке.

Немного успокоившись, хозяин кабинета спросил, обращаясь к Петрову, который сидел чуть в стороне:

– А опера из Управления и ОБНОНа точно помогут?

– Точно. Руководство Управления подтвердило, – заверил тот.

– Вот где я тебе людей ещё найду? – обратился Сорокин теперь к Долгову. – Ты же видишь, что все работают по убийству Краснова. Свободных сотрудников нет.

– Я вижу, Петрович, – ответил подчиненный. – Но если мы этого Вольдемара с наркотой задержим, и на него будет чем «надавить», возможно, он что-нибудь интересное расскажет. Я имею в виду – по убийству Вали. Но если ты не можешь дать людей, что же, постараемся задержать его тем, что имеем. Только если у нас что-то пойдёт не так, тогда не обессудь.

– То есть, я же ещё и виноват буду, если у тебя там что-то не получится? – изумленно спросил начальник, громко рассмеявшись спустя несколько секунд. – Ух, насмешил! Я гляжу, ты, Артем Николаевич, достиг таких высот профессионального мастерства, что пытаешься «грязно» манипулировать своим начальником. Попытка, конечно, хорошая! Но со мной такой номер не пройдёт.

– То есть не дашь никого?

– Я тебе и так уже Привольнова и Головина предоставил в помощь. Вот ими и довольствуйся.

– Понятно, – отметил оперативник, встав из-за стола через несколько мгновений, – тогда мы пошли.

Когда Петров первым вышел из кабинета, Сорокин окликнул подчинённого:

– Долгов, постой.

– Да, Петрович, – сказал тот, остановившись в дверях.

– Черт с тобой! Бери Мальцева. Я ему сейчас позвоню и всё объясню. Но больше никого не дам!

– Спасибо, – радостно ответил оперативник и вышел из помещения.

Спустившись этажом ниже, Артём зашел к себе в кабинет. Там сидел Привольнов Вадим и с серьезным видом вынимал бумаги из своей папки.

– Ну как, съездил? – спросил его Долгов.

– Даже не знаю как сказать, – ответил ему коллега. – Мама Вали – в предынфарктном состоянии. Брат его – злой, как собака. Сейчас столько о нашей работе наслушался и обо всех нас, что впору новый словарь ругательств выпускать.

– Что, так плохо?

– А как ты хотел? Женщина сына потеряла. Причем, я так понял, что любимого.

– Ну, а по существу?

– А по существу – никто не знает, кто это мог с Валентином сделать. И почему это с ним произошло. Никаких ссор, эксцессов либо агрессивных действий с его участием не было. Недоброжелателей, завистников, мстителей – тоже нет. Какого-либо видимого мотива ни у кого не имеется. Я даже с его знакомыми переговорил. Там все в шоке.

– Понятно, а как…

Артём не успел закончить следующий вопрос, так как в помещение вошёл Голованов. Он с размаху бросил на рабочий стол свою служебную папку. Недовольное выражение его лица ярко передавало его настроение.

– Я так понял, – глядя на него, произнёс Долгов, – что тебе, Петя, тоже были не рады?

– От подруги Краснова, – ответил тот, – сейчас такую порцию «негатива» получил, что если сейчас прикоснусь к цветам – все повянут к чёртовой матери. Чувствую себя как человек, который повинен во всех смертных грехах. Хотя, было бы наивным полагать, что того, кто принёс такую весть, с какой пришёл я, был бы радушно ею встречен. Подруге Вали никто из нашего руководства ещё не звонил и не рассказал о его гибели! Я думал, что её удар хватит, после того, как сообщил о случившемся с ним.