Артём внимательно смотрел на неё. Он не в первый и, к сожалению, не в последний раз слушал подобную историю. Таких случаев, когда наивных, провинциальных девушек затягивало в коварные сети около преступного мира, в его практике хватало.

Однако, пауза становилась слишком долгой.

– Я, конечно, тронут всем услышанным, – наконец, прервал оперативник затянувшийся перерыв в повествовании. – Но зачем вы так подробно мне это всё рассказываете?

– Валентин, – продолжила Ирина, – отнёсся ко мне с пониманием, и я ему тоже всё о себе рассказала. Мне хотелось как можно быстрее уйти от Вольдемара без неприятных последствий. Но не знала, как это сделать. Ведь я должна ему достаточно крупную сумму. Краснов, по-человечески, обещал мне помочь в этом. Насколько мне известно, он просто как мужчина, а не как сотрудник милиции, четыре дня назад встречался с Вольдемаром. Они обсуждали условия, на которых последний отпустил бы меня. Разговор получился резким и суровым. На повышенных тонах. Тонкости его я не знаю, но после него руководитель «нашего дружного коллектива» ещё долго ругался и орал на меня. Он был в бешенстве.

– Так вы думаете, что Вольдемар причастен к убийству Краснова?

– Возможно, – неуверенно ответила Ирина. – Ведь никто не знает, что они тогда наговорили друг другу.

– Зная Валю, я даже представить себе не могу, что он такого мог сказать вашему «руководителю», чтобы тот потом захотел убить его.

– Я не закончила, – твердо заметила девушка.

Она поправила свои длинные волосы и продолжила:

– Вольдемар накануне дал мне три дня отдыха. И вчера, ранним вечером я поехала на вокзал провожать одну из бывших наших «коллег». Она неместная, поэтому насовсем уезжала отсюда и никому не сказала куда именно. Ей недавно исполнилось, по нашим меркам, достаточно большое количество лет, и она внешне, мягко говоря, не очень презентабельна, а потому стала невостребованной в профессии. Вот наш руководитель и «отправил её на заслуженную пенсию», как у нас это называется. И эта «дама» мне вчера «по секрету» рассказала, что Вольдемар где-то достаёт наркотики, которые раздаёт некоторым девушкам, в которых он уверен, для оказания клиентам более качественных услуг. В число этих «избранных» входит и та, которая меня постоянно угощала ими, и с которыми меня потом задержали. Со слов этой «дамы», позавчера Вольдемару привезли большую партию наркотиков, потому что в течение трёх дней, начиная со вчерашнего, у него будет отдыхать группа важных клиентов, которая любит сочетать их вместе с «девочками». Так как начальник «нашего дружного коллектива» не очень то уверен в моей преданности, то он и дал мне три дня выходных, чтобы я не видела и не знала ничего об этом. Проводив эту «даму», я несколько раз вчера звонила Краснову. Связалась с ним только около девятнадцати часов тридцати минут. Я сказала, что у меня есть срочные сведения, которые ему будут интересны, но которые я не хочу озвучивать по телефону. Мы договорились, что встретимся в двадцать один час тридцать минут у того же места, к которому я подошла к вам сегодня. Но он вчера вечером так туда и не пришёл. Всё оставшееся время накануне и сегодня с утра я ему звонила, но он трубку не брал. Теперь я знаю почему.

– А вы уверенны в правдивости сведений, переданных вам этой дамой? Могла она нафантазировать или придумать всё это?

– Нет, в ней я уверена. И в том, что она сказала мне – тоже. Она давно работала с Вольдемаром, и он ей доверял, в своё время. Но когда выкинул её, как использованную тряпку, она на него очень обиделась. Да и какой смысл ей придумывать всё это и говорить мне?