– Понятой? – спросил оперативник, мотнув в сторону мужчины головой.

– Да, – ответила Оля. – Дежурного участкового я направила в ближайшую пятиэтажку – опросить жильцов. Может кто-нибудь что-то видел или слышал. Документов у погибшего при себе нет – эксперт смотрел. Смирнов, как местный участковый, навскидку, опознать тело тоже не может. А у тебя есть что-нибудь?

– Ну, собачек то я видел. Больше – ничего интересного, – буркнул Артем и обратился к эксперту. – А у тебя что-нибудь есть?

– Так, помаленьку, – ответил тот, продолжая осуществлять свои манипуляции с трупом. – Куча отпечатков следов собачьих лап и «копыт» Смирнова и сержанта. Подногтевое содержимое там, где его было возможно обнаружить – изъято и упаковано. Время наступления смерти – сейчас при таком холоде точно не скажу. Причины смерти – тоже пока не могу сказать. Это судмедэксперт определит. Всё.

– Понятно. А где Смирнов?

– В машине. Он там вместе со вторым понятым попеременно греется. Ну и заодно объяснение об обстоятельствах обнаружения тела собственноручно пишет. Сержант – тоже написал.

Оперативник утвердительно кивнул головой и вновь повернулся к следователю:

– Оля, я тогда у Смирнова данные мужика, который первым обнаружил тело, возьму и пойду его опрошу. Он тут, якобы, недалеко живет.

– Хорошо. Только недолго. Я скоро закончу протокол оформлять. Как только спецмашина за трупом приедет – сразу уезжаем.

– Ладушки…

Оперативник подошел к дежурному УАЗику.

Там Смирнов что-то увлеченно объяснял второму понятому и водителю. Двое последних с неподдельным интересом слушали «оратора». Капитан был известен способностью рассказывать обыденные истории так красочно, что у собеседников создавалось впечатление, будто бы они только что прослушали изложение приключенческого, остросюжетного романа. Не обладая особой эрудицией и высоким интеллектом, и не имея какого-то специализированного образования, он использовал в своей речи обывательский, «рабоче-крестьянский» набор слов. Но этот набор участковый использовал так искусно, что в его устах слова лились журчащим, горным ручейком, отражаясь в ушах благодарных слушателей разнообразной гаммой образов и чувств. Поэтому Артём давно пришёл к мысли, что капитан милиции Смирнов не ту специальность для себя выбрал и губит свой талант, не находя ему достойного применения в плане финансовой отдачи.

– Данные мужчины, обнаружившего тело, дай, пожалуйста, – нарушил оперативник литературную идиллию, устроенную местным участковым в служебной машине.

– На, вот, – капитан протянул клочок бумаги, на котором были написаны все необходимые сведения. – Он местный. Живёт через дом от крайней пятиэтажки. У него по молодости судимость была. Я его знаю – он нормальный мужик. Поэтому, пожалуйста, не надо на него давить. А то я вас – уголовный розыск знаю. Начнёте сейчас раскрывать то, что никогда «закрытым» то и не было.

– Хорошо, не буду, – усмехнулся Артём, положив бумажку в карман, и пошёл в сторону указанного Смирновым дома.

3

– Кто там? – спросил женский, встревоженный голос.

– Милиция. Уголовный розыск. Старший оперуполномоченный Долгов, – Артём привычно представился, показывая в глазок закрытой, входной, железной двери служебное удостоверение в развернутом виде, и продолжил официальным тоном, – Сергеев Николай Владимирович, тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения, здесь живет? Мне срочно необходимо задать ему несколько вопросов.

– Господи. Чувствовала же, что кто-то придёт сегодня, – тихо за дверью пробормотал тот же женский голос и добавил более громко. – Да живёт. Подождите немного, сейчас открою.