Однако прежде чем перейти к изучению доктринальных положений, необходимо отметить, что российское законодательство устанавливает ключевые характеристики светского характера государства. В частности, п. 2 ст. 4 федерального закона от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» (с изм. от 22 октября 2014) устанавливает принципы деятельности государства: 1) не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания; 2) не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; 3) не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит настоящему Федеральному закону; 4) обеспечивает светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях^>118.

А п. 5 ст. 4, в свою очередь, устанавливает для религиозных конфессий фундаментальные положения конституционного принципа отделения религиозных объединений от государства. Так, религиозное объединение: 1) создается и осуществляет свою деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой, выбирает, назначает и заменяет свой персонал согласно соответствующим условиям и требованиям и в порядке, предусматриваемом своими внутренними установлениями; 2) не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; 3) не участвует в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления; 4) не участвует в деятельности политических партий и политических движений, не оказывает им материальную и иную помощь.

Таким образом, как справедливо отмечают Баев В. Г. и Мещерякова С. В. «содержание светскости, т. е. правоотношения, возникающие между государством, его институтами и религиозными объединениями при осуществлении ими своих полномочий и реализации компетенции, довольно подробно урегулированы нормами закона. Вместе с тем, как ни парадоксально, на законодательном уровне не выработано определение самого понятия светскости»^>119.

Многие авторы, занимавшиеся изучением светскости, акцентируют внимание и выделяют в качестве фундаментального признака отсутствие в светском государстве государственной, общеобязательной, официальной религии. Такого подхода придерживаются О. Е. Кутафин, Е. И. Козлова, А. Е. Постников^>120, И. В. Понкин, А. Ф. Мещерякова, В. А. Терехин ^>121, В. Г. Баев, С. В. Мещерякова^>122, С. Э. Деникаева , Ю. И. Стецовский ^>123, М. Ю. Губин, А. Ш. Будагова^>124.

Некоторые исследователи указывают на другой существенный признак – отделение от государства религиозных объединений (хотя на отсутствие общеобязательной религии они также обращают внимание). К ним можно отнести П. Н. Дозорцева^>125, М. В. Баглая^>126, Т. Ф. Акчурина^>127, С. В. Васильеву, В. А. Виноградова, В. Д. Мазаева^>128, Н. А. Придворову, Е. В. Тихонову^>129, Ж. П. Таранюка ^>130.

Но для понимания такого сложной конституционной характеристики государства как светскость недостаточно только двух этих принципов, поэтому для раскрытия сущности этого правового института в правовой доктрине разрабатывались более развернутые системы признаков.

Мещерякова А. Ф. считает, что современное светское государство в России характеризуется следующими признаками, которые вытекают из норм действующего законодательства