Рассуждать о правах и свободах вообще и о несоблюдении их в России бесперспективно, как и говорить об идеологической составляющей политического многообразия вообще, имея в виду исполнение им своеобразной роли идейной основы и организационных форм устройства политических отношений. Идеологию не может сформировать отдельный человек, но ее может разработать и внедрить в сознание народа одна из структур общества. Создание условий для идеологического многообразия в контексте развития образования и культуры является прерогативой государства. Неслучайно М. В. Баглай утверждает, что идеологическое многообразие «означает право каждого человека, политической партии и общественной организации свободно разрабатывать, исповедовать и пропагандировать идеи, теории концепции об экономическом, социальном, политическом устройстве человеческого общества, предлагать практические рекомендации властям и обществу, публично защищать свои взгляды и воззрения и т. д.».[131]

Нельзя, однако, не отметить, что информационное поле современной политической жизни во многом формируется средствами массовой информации, научно-доказательный уровень которых весьма сомнителен, а идеологическая ангажированность очевидна. Другие источники объективной политической информации во многом уступают СМИ, особенно электронным, тем не менее, без этой информации современный политический анализ невозможен, поскольку именно через нее политики и стоящие за ними силы оказывают свое влияние на общество, общественное мнение и общественное сознание.

Разумеется, политика была, есть и будет объектом теоретических исследований. Результаты данной деятельности находят свое отражение в теоретической литературе, учебниках, учебных пособиях, статьях, диссертациях, кроме того, политическое поведение отслеживается социологами. Все это нередко оценивается как вклад в политическую науку, к выводам которой якобы должны прислушиваться действующие политические партии, общественные объединения, политики и которые должны влиять на политическое образование и политическую культуру населения. Но ничего подобного не происходит: некоторые авторы предрекают катастрофу вузовской политической науки, ссылаясь на примеры «радикального непрофессионализма» преподавателей и исследователей; жесткой критике подвергаются государственные образовательные стандарты по политологии, которые якобы не соответствуют современному уровню мировой политической науки; отдельные «ученые» откровенно встали на позиции защиты интересов политических временщиков. Поэтому, с нашей точки зрения, для развития политической науки и формирования политической культуры населения необходимо концентрированное ее изучение, сфокусированное на познании политических реалий.

Несмотря на то, что часть политологических заключений и рекомендаций с полным основанием может быть отнесена к субъективным аналитическим выводам, в рамках которых реальные факты осмысливаются на основе определенных политических принципов под прикрытием политического многообразия, все чаще звучат идеи «институциональной экспансии», предполагающие укрепление статуса политологии и защиту политических исследований.[132] Возможно, именно это способствовало акцентуации идеологического аспекта в структуре политического многообразия. К примеру, Л. Е. Тиунова, раскрывая сущность политического плюрализма, приоритет отдает идеологии и подчеркивает, что плюрализм политических убеждений, свобода мысли и слова, организационно-политические формы деятельности союзов единомышленников, наличие политических движений, развивающихся в рамках конституции и правопорядка, ставят преграду экстремистской деятельности, насильственному изменению конституционного строя