Обострение же как внешних, так и внутренних военных и иных агрессивных конфликтов с участием западных стран объяснялось, среди прочих факторов, национальным и (в меньшей степени) демократическим фанатизмом, который пришел на смену начавшему в середине XVII в. затухать фанатизму религиозному^>127. Новый фанатизм и вызванная им воинственность были обусловлены образованием национальных государств и обострением в связи с этим национального патриотизма, желанием скорейшей реализации демократических идеалов, а также жаждой личного возвышения лидеров обновления общества, которая, как заметил французский президент Ш. де Голль, во времена раннеиндустриального общества чрезвычайно возросла «из-за… разрушения классов и устоев общества»^>128.

Итак, издержки классического конституционализма, как и породившего его раннеиндустриального общества в целом, безусловно, заслуживают внимания и критического анализа, и конституционализм, утвердившийся на начальном этапе как юридическое (а также идейное и психологическое) оформление индивидуализма, в какой-то мере их обусловил (хотя во многом высокая степень эксплуатации, а также использования войн и иных форм агрессии как главного способа разрешения конфликтов имели и инерционный по отношению к традиционному обществу характер). Поэтому утверждение об огромной роли конституционализма в укоренении и развитии солидарности и гуманизма в обществе на первый взгляд кажется парадоксальным и даже провокативным.

И все-таки гуманистический потенциал конституционализма и его способность к саморазвитию и самосовершенствованию оказались намного большими, чем его имевшие место отмеченные первородные грехи. Заслуга конституционализма состоит в том, что именно он сделал сверхэксплуатацию и сверхвласть заметными, вызвал их отторжение общественным сознанием, высветил ненормальность, недопустимость и уродливость такого положения вещей, противоречащего осознанию людьми себя свободными и равными в правах и достоинстве личностями, придав тем самым мощный импульс борьбе наемных работников, а затем и иных слабозащищенных слоев населения за свои права и постепенному осознанию всеми слоями общества необходимости социальной солидарности, выразившейся на более поздних этапах развития конституционализма в концепциях социальных прав, социального государства, солидарного общества, социального партнерства, устойчивого развития и т. д^>129, развивавшихся в рамках социализации конституций.

По выражению Ш. де Голля, раннебуржуазный период человеческой истории «стал свидетелем рождения и роста волны идей и чувств, которые дали начало современным институтам… Это был долгий и трудный переходный период, в течение которого… общество оставалось морально расшатанным». Более того, первоначально данные идеи, «возможно, были притворством, но притворством благородным»^>130.

Огромную значимость конституционализма как системы ограничений государственной власти для развития социума и солидарности в нем подчеркивал Ф. Бастиа: «Горе народам, не умеющим ограничить надлежащим образом сферу деятельности государства! У них мало-помалу исчезает предприимчивость, а вместе с ней и богатство, благосостояние, независимость, сознание собственного достоинства». Индивидуализм же и порожденная им свобода, по мнению Бастиа, неизбежно ведут к солидарности, появляющейся только с опытом свободного существования, в условиях которого люди постепенно становятся более предусмотрительными и благоразумными, а значит, и приобретают основания доверять друг другу^>131.

Способность конституционализма к саморазвитию в направлении обеспечения и расширения социальной солидарности проявилась в процессе его эволюции, в частности – в отторжении конституционализмом и демократией на более поздних этапах их развития войн и иной агрессии как способов разрешения социальных конфликтов. Первые крупные попытки разрешения данной ставшей глобальной проблемы были предприняты путем объединения усилий множества государств после Первой мировой войны в рамках Лиги Наций. Поиски путей совместного решения государствами отмеченной проблемы продолжаются и в настоящее время посредством использования целого ряда конституционных, международных и наднациональных институтов.