Макс наклонился вперед, придвигаясь ближе к Каре. Теперь он мог чувствовать на коже ее дыхание, ощущать запах кокосового шампуня. Ему так хотелось поцеловать ее…

– Я всегда взвешиваю все за и против.

– Ты ведь понимаешь, что я имею в виду.

Он коснулся ее руки, но Кара тут же отдернула ее:

– Боюсь, у этой истории печальный конец.

Он прекрасно понимал – новость взорвет средства массовой информации. Журналисты, не говоря уже о явных недоброжелателях президента Морроу, накинутся на него, словно акулы, почуявшие кровь.

– Ты собираешься на работу сегодня?

– Сегодня очередь Линн выходить в вечернюю смену, а я завтра с утра.

– Вам придется тяжко, – заметил Макс, все еще надеясь подобрать нужные слова, чтобы хоть немного подбодрить Кару.

– Да, верно, – протянула она устало.

– Я просто пытаюсь быть честным с тобой, Кара.

– Спасибо. – В ее голубых глазах Макс заметил нежность.

Он снова коснулся ее руки, на этот раз более властно, так что у Кары не было шансов вырваться.

Она окинула его растерянным взглядом, голос ее перешел на шепот:

– Ты же знаешь причины, почему мы не можем быть вместе.

– Это лишь твое мнение, а я его не поддерживаю.

– Мы не можем, Макс!

– Кара, я не могу без тебя.

Девушка не сводила с Макса глаз:

– Постарайся, Макс! Собери все свои силы и просто постарайся.

Он ухмыльнулся:

– Ты ведь понимаешь: я здесь не потому, что хочу выведать у тебя какую-то секретную информацию. Я действительно за тебя переживаю.

– Как я уже сказала…

– Ты в полном порядке. Я понял.

Ее кожа была красивого оливкового оттенка, губы нежные и мягкие. Он представил, какие они на вкус. Макс притянул Кару к себе, но та тут же высвободилась из его хватки:

– Твое время вышло.

Он тяжело вздохнул и выпустил ее руку:

– Да, думаю, ты права.

Макс ушел и оставил свои часы в квартире Кары. Она не знала наверняка, сделал ли он это намеренно или нет? Браслет из платины, циферблат инкрустирован изумрудами. Кара даже боялась предположить, сколько же они могут стоить. По-видимому, быть знаменитым телеведущим – весьма прибыльное дело.

На следующее утро она положила часы в сумочку перед тем, как отправиться на работу в Белый дом. Если Макс вспомнит о своей пропаже, она может без проблем заехать к нему на обратном пути и вернуть часы. Ей вовсе не хотелось, чтобы он вновь объявился на пороге ее квартиры, используя часы в качестве предлога.

Показав пропуск на охране, Кара прошла дальше. В столь ранний час на первом этаже были лишь уборщик и курьер. В офисе царили тишина и спокойствие, но, пройдя немного дальше, Кара услышала голоса, доносившиеся из управления пресс-службой.

– Доброе утро, Кара, – поприветствовала ее начальница – Линн Ларсон.

Кара расстегнула пальто и на ходу сняла шарф:

– Вам уже удалось пообщаться с президентом?

Линн покачала головой:

– Служба безопасности провела с ним целый час, с ним пообщался Барри, а затем президент отправился в резиденцию.

– Это правда? – Кара сняла пальто и передала ассистенту.

– Мы толком не знаем, – ответила Линн, открывая дверь своего офиса.

Кара последовала за начальницей:

– Барри не спросил?

Барри Вестмор – глава администрации – близко знал президента Морроу.

У Линн был огромный офис. Здесь стояли широкий дубовый стол, комод, диван кремового цвета и три телевизора, по которым транслировались новости с трех континентов на английском, немецком и русском языках. И везде на повестке дня была новость о президентской дочке.

– Даже если это правда, президент не знал, что у него есть дочь.

– Это хорошо.

В данном случае его незнание было им на руку.

Но Линн не видела ничего хорошего в этой ситуации.