– Да, она красивая.

Потом повернулась к Майклу:

– Но экстрасенс она никудышный.

– Сразу отказывать ей я не стану, – решил Мэйнлоу. – Проведём ещё какие-нибудь исследования, но мыслезнаков пока касаться не будем.

Лотос поставила на стол пустую чашку.

– Тогда, может, теперь я встречусь с мистером Хантингом?

На лице Мэйнлоу отразилось явное замешательство.

– В вашем случае, думаю, мы можем обойтись без тестирования…

– Нет, – Хелла покачала головой. – Сегодня вы слишком многое готовы принять на веру, профессор. Но лучше пусть всё будет как положено.

– Да… конечно. Вы правы. Брэдли, проводи, пожалуйста, Лотос.

По дороге в кабинет Хантинга Фолио не удержался от вопроса:

– Вы точно не читаете мысли… без всяких особых усилий?

– Знаете, иногда, чтобы понять, о чём думает человек, не нужны никакие возможности кроме тех, которые есть у каждого. Достаточно сопоставить кое-какие обстоятельства.

Брэдли замолчал, предпочтя не продолжать разговор.

Результаты, которые продемонстрировала Лотос в испытаниях, были просто потрясающими. О тридцатипроцентных совпадениях, выявленных у вчерашних кандидатов, Брайан и думать забыл. Хелла безошибочно угадывала числа, генерируемые компьютерной программой, правильно называла изображения на картах, слушая в наушниках громкую музыку, повторяла слова, которые Фолио шёпотом произносил в соседней комнате, с закрытыми глазами читала и угадывала, какие предметы Хантинг держит в руках. Только однажды она сделала довольно длительную паузу перед ответом. Брэдли даже дыхание затаил: ошибётся или нет?

– Пожалуйста, возьмите вещь в правую руку, – попросила Лотос. – Меня отвлекают ваши часы.

Хантинг поменял кулак.

– Листок, на котором написано десять-один-один. Написано и зачёркнуто.

Брайан удивился. Листок, взятый из блока для записей, должен был быть чистым. Но, перевернув бумажку, Хантинг действительно увидел перечёркнутые цифры. Кажется, он сам начал что-то записывать, а потом зачеркнул и положил листок обратно. Мельком глянув на часы, Брайан понял, почему Хелла запнулась. На циферблате светились цифры 10:11.

Брэдли, сидя за своим столом, наблюдал за тем, как Лотос решает все предложенные задачки – без видимого труда, но не подчёркивая своим видом или манерой поведения, что всё это для неё чересчур легко и несерьёзно. Она делала это просто как работу, выполнить которую необходимо.

Внимательнее, чем в кабинете Мэйнлоу, он присмотрелся к внешности Лотос. У неё были чёрные гладкие, расчёсанные на прямой пробор волосы длиной до плеч, и чёрные глаза. Но ничего восточного или испано-итальянского в лице не просматривалось. Кожа была очень светлая, без намёка на загар. Средний рост, фигура – не полная и не худая. Скорее, не слишком складная фигура подростка, чем взрослой женщины. Но по общему впечатлению возраст ей можно было дать любой – от двадцати до двадцати пяти.

Ничего особенного в Лотос, кажется, не было. Или – почти ничего, кроме её глаз. Под тонкими, словно нарисованными тёмными бровями они выглядели как два чёрных провала в пустоту. В бесконечность. В космос. Ни у кого прежде Брэдли не видел таких глаз.

Запас заданий, наконец, иссяк. Хантинг объявил, что испытания закончены.

– Может быть, мисс Хелла, вы умеете что-то ещё? – сам не зная, зачем, спросил Брэдли. Наверное, чтобы поддразнить её.

– По-моему, я сделала вполне достаточно, – пожала плечами Лотос. – Не будьте таким любопытным.

– И, кстати, – продолжала она, когда они вдвоём возвращались к Мэйнлоу, – раз уж нам предстоит вместе работать, предлагаю перейти на «ты».

– Хорошо. Но можно ещё один вопрос? Что именно ты думаешь о пришельцах? Просто не доверяешь, или… тут что-то большее?