Негативную роль играли настроения руководства ряда арабских коммунистических партий. Не имея никаких оснований для этого, они претендовали на главенствующую роль в арабских странах с радикальными режимами. В таких условиях некоторые из руководителей компартий – не впрямую – не соглашались с теорией «социалистической ориентации». Например, генеральный секретарь Сирийской коммунистической партии Халед Бакдаш в разговоре со мной назвал эту теорию «отступлением в сторону ревизионизма». Публично он тоже критиковал эту теорию, но косвенно. В ряде случаев местные компартии исходили из того, что Советский Союз должен осуществлять свою линию в арабском мире через них, так как лишь они являются союзниками КПСС. Представляя себя в глазах Москвы «незаменимыми» проводниками советской политики на Ближнем Востоке, некоторые лидеры арабских компартий далеко не всегда ставили советское руководство в известность о своих планах, рассчитывая на то, что по идеологическим соображениям СССР все равно будет их поддерживать.

Многое, естественно, стало яснее со временем. Но и тогда проявлялись детали этой картины, которые подчас разочаровывали. Но все это нисколько не перечеркивает самоотверженности, героизма, глубокой преданности интересам своего народа, солидарности с СССР тысяч членов арабских компартий.

Когда к власти в Египте пришли «Свободные офицеры», то вначале отношение к ним в Москве было более чем скептическое. Главным критерием оценки новых сил в ту пору была та дистанция, которая отделяла их от местных коммунистов. В Египте эта дистанция оказалась очень значительной.

Коммунистическое движение в Египте было слабым, раздробленным. Коммунистические группы объединяли в лучшем случае сотни людей, главным образом из прогрессивно мыслящей интеллигенции. Но в 1922 году Социалистическая партия Египта была признана в качестве члена Коминтерна и стала называться Коммунистической партией Египта. В печатном органе этой партии «Аль-Хисаб» («Счет»), а также в каирской газете «Аль-Ахрам» была опубликована программа КПЕ. В ней впервые, в отличие от всех буржуазных партий страны, были высказаны многие положения, которые «вторым рождением» оказались выдвинутыми «Свободными офицерами». Среди них «передача в собственность нации Суэцкого канала»[15]. КПЕ просуществовала недолго. Все члены партии были репрессированы в 1924 году после крупной забастовки на текстильной фабрике в Александрии. Первый генеральный секретарь КПЕ Антун Марун умер в тюрьме. Все это произошло в то время, когда в Египте было вафдистское правительство, возглавляемое Саадом Заглулом.

После этого коммунистическое движение существовало в виде небольших групп, и лишь в 1947 году они объединились в коммунистическую организацию, принявшую название Движение за национальное освобождение (ХАДЕТУ). В программе этой организации, насчитывавшей около двух тысяч членов, говорилось о том, что она ведет борьбу в интересах рабочего класса и в качестве «путеводной звезды избирает марксистско-ленинскую теорию классовой борьбы». Эта программа, которая была опубликована за год до свержения короля Фарука, отнюдь не расположила к египетским коммунистам «Свободных офицеров».

Многие египетские коммунисты и им сочувствующие были честными, преданными своей стране патриотами, хорошо подготовленными в интеллектуальном плане, что проявилось на более поздних этапах, когда на индивидуальной основе началось их сотрудничество с режимом Насера. Однако непосредственно после свержения короля Фарука доминировала напряженность в отношениях «Свободных офицеров» с коммунистами, несмотря на то что после переворота в Египте политзаключенные были выпущены из тюрем.