Все в один миг обратили на меня внимание. Еще не до конца осознавая происходящее, я могла только удивленно моргать. Понимая, что все смотрят и ждут моего ответа, просто не знала, что ответить. Тут прозвенел звонок, и все притихли. Конечно, ты расстроился, так ничего от меня и не услышав.

Следователь нетерпеливо вздохнула. В раздражении она приподняла брови.

– Понятно, Хэрок первый тебе признался. Зачем ты мне все это рассказываешь?

– Вы же сами спросили, зачем мы пошли к водохранилищу и что там произошло.

– Вот именно, вопрос был в том, что вы там делали и почему Хэрок исчез. Мне не очень интересно, как вы познакомились и стали встречаться.

Я не могла решить, была ли полицейский глупой или просто некомпетентной. В целом, судя по вопросам, она подходила под оба понятия. Мне даже стало ее жаль. Я уже почти рассказала ей все, но следователь не сдержалась и поторопила события:

– Так почему, как тебе кажется, Хэрок пропал?

– Вот поэтому вы его найти и не можете.

– Что?

Ты со своим острым слухом всегда понимал, что я бормочу себе под нос. Поэтому знаешь, как я не люблю бестолковых людей. Не каждому дано хорошо учиться, но должны же быть границы человеческой глупости.

– У любого события есть причина. Как, не зная ее, можно судить о следствии?

Я ожидала, что следователь снова станет насмехаться над моими словами, но почему-то этого не произошло. Выражение ее лица стало жестче, будто она не могла больше выслушивать лекции от грубого подростка.

– У меня создается впечатление, что ты просто тратишь мое время.

Я пожала плечами. Это у полиции истекало время. Мне было все равно.

– Думаешь, если тянуть кота за хвост, будет лучше?

– Вовсе нет. Я не знаю, что для меня сейчас лучше или хуже. Однако это ведь вы ко мне пришли.

На мгновение что-то резкое промелькнуло во взгляде следователя. Похоже, моя неторопливость действовала ей на нервы и она начинала кое-что обо мне понимать.

– Хорошо. Должна тебе сказать, я пришла сюда не потому, что хотела посплетничать о вашей истории любви. Думаю, ты имеешь прямое отношение к исчезновению Хэрока.

Я никак не ответила ей ни словом, ни выражением лица. Что здесь сказать? Так думает полицейский.

– Помнишь, вы поехали к водохранилищу на восемьдесят седьмом автобусе? А вот водитель очень хорошо вас запомнил. Остановка эта особой популярностью не пользуется, к тому же ему показалось странным, что парень с девушкой отправляются в такую даль. Я расспросила его об этом поподробнее, и вот что он сказал… – Следователь стала говорить от лица водителя. – «Атмосфера была накаленной. Чем ближе мы подъезжали, тем сильнее ребята спорили. Слышалась ругань и угрозы. Я ведь тоже отец, как тут не обратить внимания. На остановке у водохранилища парень не хотел выходить. Девушка кричала, что надо, и тянула его за руку. Он тоже выглядел очень рассерженным. Больше всего мне запомнились слова девушки, когда они выходили из автобуса».

Следователь прекратила свою актерскую игру и посмотрела на меня. Я глядела на нее в ответ. На самом деле я помнила, что говорила в тот день, поэтому ждала продолжения.

– Что же ты сказала тогда? – спросила следователь, будто загадав мне загадку, и я честно ответила, что не знаю.

Тогда полицейский произнесла фразу почти по слогам, как будто пытаясь восстановить ее в моей памяти:

– Вот теперь это точно конец.

Услышав это, я неосознанно стиснула зубы. Не из-за ее слов, а потому, что ясно вспомнила нашу с тобой ссору.

– Разве не странно, что Хэрок пропал после того, как ты сказала, что это «конец»?

– И что, по вашему мнению, я с ним сделала?