У профиль у него прекрасный. Смотрю изподтишка, жду от него той лёгкости, того подката, что был. Но неужели он так и будет только о работе думать и о моей неожиданной роли в компании?

Вот сейчас бы обернулся ко мне, наклонился, поцеловал…А бы не сопротивлялась.
И пусть весь мир подождёт!

— Виктория, а ведь ты мне понравилась, — Даниил оборачивается ко мне и моё сердце замирает в предвкушении продолжения…— Даже жаль, что мы оказались по разные стороны баррикад.

Стоп. Какие баррикады?

— У тебя принципы насчёт отношений на работе? Я так и поняла. Но ты забыл — я теперь не твоя подчинённая.

Я не хочу терять этого парня. Я не хочу терять эту работу. А-а-а!!! Ну как мне заполучить и то и другое?!

— Мне ясно главное: мы не будем друзьями. Я не буду тебя обманывать — я это так не оставлю. Пока Крымов не выйдет из комы, я не дам тебе разрушить его бизнес.

Да что ж его так штырит какой-то многомиллионный бизнес, когда у нас с ним такие искры летели, что слепому в темноте видно — мы пара!

— Что ж, это мы посмотрим: разрушу я бизнес или преумножу! — я с вызовом взглянула в глаза Даниилу.

****

Пока ковыляла по ступеням до квартиры, повисая на своём недовольном, но заботливом спутнике, опять умудрилась неудачно опереться на пострадавшую ногу.

Клянусь, мне показалось, что я, услышала хруст.

— Ой, мамочки мои! — вырвалось больше от страха, чем от боли.

Даниил молниеносно подхватил меня на руки.

— Всё, я вызываю скорую! — распорядился мой красавчик, и аккуратно понёс меня домой.

Сразу из такси не мог так подхватить?

Что б весь двор увидел, как меня на руках несёт настоящий принц.

Нет, заставил ковылять, любезно придерживая, словно я его прабабушка, потерявшая костыли. Вредный какой.

А как в подъезде на руки подхватил, так я всё ему простила. И никакой скорой не надо с таким санитаром…

От врача я категорически отказалась.

Но Даниил категорически настоял.

Мне кажется, ему даже в этом важно было дожать тему, демонстрируя, что его решение главнее моего.

Ну, ладно, решила я, пусть почувствует себя главным.

****

— Ты до сих пор с родителями живёшь? — пока ждали скорую, Даниил осмотрелся в нашем с мамой скромном жилище.

— До каких до сих? Мне всего двадцать четыре и я не замужем. Где мне ещё жить? — вообще-то я с ним согласна: великовозрастным детям жить с родителями стрёмно. Но я ж не буду сейчас себя чморить в его глазах.

— Я уже несколько лет отдельно от мамы жил в этом возрасте. Не знаю, что тебя останавливает.

— Ну, ты сравнил конфетку с котлеткой, — фыркнула я со знанием дела. Я всегда, когда начинаю убеждать кого-то в том, что сама не считаю весомым аргументом, прежде всего себя убеждаю. — Ты мальчик, а я девочка.

Ты и должен пораньше от предков сваливать, чтобы свою пещеру в скале выдолбить, мамонтами наполнить и привести туда хозяйку. А моя задача ждать, когда меня в новую пещеру пригласят. Иначе зачем девочке мальчик, если она всё сама.

— О, да ты меркантильная особа, как я посмотрю. За пещеру и мамонта продасться готова, — Даниил шутя сморщился, всем видом изображая своё презрение.

— Вот не надо сейчас передергивать. Я за здоровую, — я подняла вверх указательный палец, подчеркивая глубину своей мысли, — адекватную женскую меркантильность. Любовь любовью, а надёжный мужчина, способный содержать семью — это правильный выбор разумной женщины.

— Ты, значит, разумная? Хомо женщинус.

— Сапиенс женщинус, тогда уж, — поправила я Даниила и показала ему язык.

Он улыбнулся.

— На самом деле, ты права. Я тебя просто подколоть решил. Сам считаю, что женщина должна выбирать альфа самца: лучшего представителя. А в наше время это кто? Успешный, обеспеченный мужчина. Женщина детей должна рожать без тревог о мамонтах и оплате коммуналки в пещере.