В принципе, я с ним практически согласен, но… Если бы все было бы так просто!

В общем, под конец недели, сам Бог велел нам встретиться с Юрцом в «Огнях» и нажраться. Обычно мы еще и усладу на ночь себе здесь находим, но в этот вечер я совсем не то этим делам, - мне бы поток Ликиных слез из барабанных перепонок вытравить. Так что друг, виски и хороший диджей – самое то. А насчет жарких попок, которые мельтешат сейчас перед глазами, - как вспомню, что у этих сладких полушариков еще и бывает рот, занимающийся не только членом, - то как-то даже и не вдохновляет. Когда рот начинает говорить, сразу понимаешь, - слишком дорого обходится это удовольствие!

- Ты со своей тягой переходить нужную грань отношений с девками совсем импотентом станешь, - ржет Юрец, переводя смачный взгляд с тугих вертлявых попок на мою кислую рожу.

- Ага. Женоненавистником - так точно! – усмехаюсь я, опрокидывая в себя очередной стакан виски.

- Бля, Аск, ну, сколько тебе можно говорить? Они – для удовольствия, а разговаривать с ними – совершенно лишнее! На хрена ты вообще с этой Ликой связался? Нет, в принципе, я могу тебя понять, - твердая пятерочка и все остальное… Но ввязываться в остальную муть тебе на кой? Психику ты свою, друг, не бережешь! Ни разу!

- Ну, да, - кивнув, я возвращаюсь взглядом к бармену и новым, еще пока неиспробованным бутылкам, висящим над стойкой, а он – на танцпол. В чем-то он прав, - ниже пояса у меня даже ничего не шевелиться, а со мной обычно такого не бывает! Может, - ну его на хрен, все эти игры, а то и правда, - прощай, эрекция и наслаждения?

- Ты только глянь! – первый раз вижу, чтобы Юрец застывал с открытым ртом. А сейчас у него разве что слюна по подбородку не течет!

Лениво оборачиваюсь, следя за его взглядом, - ну, что там может быть такого, что могло бы меня сейчас заинтересовать? Разве что какое-то ядерное топливо, способное вырубить мне память последней недели! И застываю точно также, безошибочно утыкаясь взглядом туда же, куда смотрит Юрка. Это… Это просто охренеть!

Моя мужская сущность тут же жадно дергается и оживает. Причем, настолько, что впору опасаться за несчастную ширинку джинсов, которая, кажется, сейчас тупо лопнет, - скрипит, по крайней мере, уж точно! Две малышки в обтягивающих топах и каких-то куценьких шортиках, открывающих половинки попы и так обтянувших верхние половинки, что совсем ничего не скрыто, а, наоборот, скорее, подчеркнуто, выплясывают этими попами такой тверк, что тут даже трижды мертвый пятикратный импотент подымется и задымится, представив себе, какие кренделя они будут выписывать на его члене.

Мой, кстати, дергается до боли в яйцах.

- Карамелька – моя, - хриплю я, решительно отодвигая стакан и поперев, как крейсер, сквозь расступающеюся передо мной толпу.

Впрочем, вокруг них на танцполе все тоже расступились, похотливо облизываясь, - ох, девочки, знали бы вы, в каких немыслимых позах вас сейчас имеет все мужская часть, собравшаяся в клубе! А женская наверняка убивает, и тоже с задоринкой, по-разному и многообразно!

Но иметь красавицу с волнистыми карамельными волосами сегодня буду я, - и это не обсуждается. На плечо закину и толпу раскидаю даже, если придется. Потому что даже ладони уже чувствуют разряды тока, которые проносятся по ним от ощущения, как я скручиваю эти волосы в узел, и, дернув на себя, вырывая из сладких пухлых губок стон, резко вбиваюсь сзади. Да! Это будет та еще ночь!

- Я, между прочим, первым ее заметил, - раздается над самым ухом голос Юрца. Оказывается, он не остался у стойки и даже не отстает, пока я тут раздвигаю силой похоти толпу.