У подъезда Брэнда спросила разрешения обнять меня. Я пожал плечами. Она обнимала меня двадцать четыре секунды, я засек от нечего делать. Лишь после этого я шмыгнул в тепло и поднялся на свой этаж. К сожалению, мысли о Лене поднялись вместе со мной, а не остались на морозе. Я продолжал безжалостно терзать себя мыслями о ней. Господи, стоит ли написать ей? А если стоит, то как сделать это максимально тактично? Мы ведь до этого вообще не общались…

Уткнувшись в стену, я провалялся так до прихода домой Эдди. Ещё с порога он завопил:

– Спэнсер! Ты не желаешь подышать свежим воздухом?

– Чтобы отморозить всё то, что мне ещё может пригодиться?

Он заглянул ко мне в комнату и моментально стал каким-то серьезным, увидев моё болезненного вида лицо.

– Ну-ка покажи руки, – скомандовал Эдди.

– Да не резал я их, успокойся.

– Тогда что с тобой? Я тебя достаточно хорошо знаю, так что брось хитрить. Что случилось?

– Я не могу… сказать.

– Конечно можешь, что за чушь? Я ведь твой друг. Я не смел бы себя им называть, если б мне было наплевать на тебя. Просто расскажи нормально, чего случилось и не ломай спектакль.

– Может, потом, когда всё станет ясно, – я неохотно поднялся с кровати и прошаркал мимо него на кухню, где выпил сначала одну, а затем ещё две кружки воды. – К тебе что, снова Софи должна прийти, да? Поэтому ты меня гонишь на мороз?

– Не гоню, а прошу об одолжение, ты же знаешь. Спэнсер…

Я махнул рукой и поплелся одеваться. Пока я надевал ботинки и думал о том, как долго мне придется торчать на холодных улицах города в этот раз, Эдди предпринял ещё одну попытку осадить меня вопросами.

– Чувак, хватит, это не смешно, я ведь беспокоюсь за тебя. Просто скажи, чего ты такой убитый? Может, дело в мелочи…

– Ты хочешь знать, что со мной? Ладно! Я влюбился. Снова.

Эдди удивлённо посмотрел на меня. Подобный взгляд принадлежит, наверное, продавцу в мясной лавке, которого какой-то чудак попросил взвесить пять фунтов кураги.

– И что… совсем нет шансов? – спросил он наконец.

– Абсолютно. Всё равно что прыгать в жерло вулкана голым.

– Может, это лишь твои глупые страхи, – задумчиво сказал Эдди, пока я напяливал куртку. – Вдруг она при виде тебя вся пылает из-за переполняющих ее чувств…

– Ага, а потом бежит блевать в туалет.

– Не принижай себя!

– Как скажешь.

– Ты просто должен помнить, что… Ну, у тебя ещё всё впереди. Я имею в виду, что ты не должен отчаиваться раньше времени, впадать в великую депрессию и всё такое. Если ты действительно её любишь, кто бы то ни был, то борись.

– Обойдёмся без твоей философии и исторических шуточек, Эдди, лады?

– Спэнсер!

Я взглянул на него, держась за ручку двери. Эдди выглядел так, будто с моим уходом квартира взорвётся.

– Чувак, я просто хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, – сказал он, ожидая, что я расплачусь. – А то ещё наделаешь глупостей.

– Слушай, Эдди, – не выдержал я, – не говори мне это всё голосом заботливого папаши. Кто из нас двоих сейчас ждёт девушку, чтобы заняться сексом?

Пока он смеялся, я выскочил из квартиры.

Ноги повели меня сквозь метель без помощи мозга. Вопрос стоял ребром: написать ей или нет? Я понимал, что если сделаю это, то дороги назад уже не будет – чувства охватят меня целиком, и вырваться из них я уже так просто не смогу.

Проходя мимо "Старбакса", я остановился и долго стоял у входа, не решаясь зайти внутрь.

Ну вот что я ей напишу, думал я. Привет, Лена, как дела? Банально, она сразу же посчитает меня занудой и не захочет общаться дальше. Из обычного приветствия очень трудно развить интересный диалог, беседа загнётся в самом начале. Да и как-то необычно это будет – столько не общались и тут вдруг я решил проявить инициативу. Вот если б у меня был малейший предлог написать ей…