– Н-да, главное, доехать.

– Так и есть. А ехать долго. Дороги нечищеные. И, кажется, начинается метель.

– Видимо так, – устало ответила Арина.

Снег сыпал густо, сердито. Недавно еще мягкие хлопья превратились в мелкие, колючие комочки, валившиеся с черного неба. Казалось, что и сама природа не рада оставшимся в живых людям.

– Мы загрузились, готовы выдвигаться в путь.

– Хорошо. Вы пойдете за машиной спецроты. После вас едем мы. Пожалуйста, если вдруг вам под колеса кто-то бросится, ни в коем случае не открывайте двери и не выпускайте никого наружу.

– Конечно, подполковник, не беспокойтесь. Мы идиотничать не будем.

– Вот и чудно. В каком отсеке будут раненые?

– В первом. Во втором – комната отдыха. В первом у нас койки и мини-операционная.

– Хорошо. На связи.

– На связи.

      Арина прошла к своему броневику. На крыше расположилась мобильная группа дезинфекции. Арину обработали и только после этого пустили внутрь броневика.

Спустившись вниз, Арина сняла шлем и устало посмотрела на подошедших Бейдера и Субботина:

– Есть новости?

– Да, новости есть. Президент не стал разбираться, переключил на Ворганта, а тот, в свою очередь, приказал доставить Георга в Первую градскую. Сейчас там военный госпиталь.

– Военный госпиталь?

– Много столкновений с непонятными существами сегодня. Туда будут везти всех раненых.

– Так… Хорошо. Георга туда, а остальных?

– Про остальных он ничего не сказал. Сказал, что ему все равно. Повезем туда же.

– Он что-то сообщил о людях, которые проникли в метро?

– Нет. Сказал только, что готовится полномасштабная операция. И что мы, в том числе, должны принять в ней участие.

– А когда она будет?

– Пока неизвестно.

– Странно как-то все…

– Пожалуй, что так.

– И что думаете по этому поводу?

– Я не понимаю, что происходит. Но, судя по всему, не понимаю это все не только я, но и они, – и Бейдер посмотрел наверх.

– Даже так?

– Да, у них был четкий план. А сейчас все идет наперекосяк.

– А вы что думаете, Михаил Анатольевич?

– Думаю, мы в какой-то жопе. И они тоже.

– Емко. Но, видимо, все так и есть.

– Сама что думаешь?

– Я еще не собрала пазл. Что тут можно думать? Не хватает информации.

– Не хватает, – кивнул Бейдер.

– А попробуйте узнать, когда были волны сафисакции, – вдруг сказала Арина.

– Зачем? – в унисон удивились Бейдер и Субботин.

– Ну, вы таки узнайте, а там посмотрим, – сказала Арина, изобразив одесский акцент.

– Я постараюсь, – пообещал Бейдер.

– Я пойду наблюдать тогда.

– Ты не хочешь передохнуть? Все же мы все пережили невероятный стресс. Часть офицеров я отправил отдохнуть во второй отсек.

– Нет, я схожу проверю, как там мои, и буду наблюдать. Мне все очень не нравится. Мое шестое чувство говорит, что все, что сегодня произошло, – это только жалкое начало.

– Ну, как скажешь. Но, если понадобится, смело иди отдыхать.

– Конечно, господин генерал, – Арина уже собиралась развернуться, но задержалась, взглянула на Бейдера.

Произнесла с улыбкой:

– Господин генерал-лейтенант.

Добравшись до «Большой бетонки», их часть колонны начала съезжать на нее. К этому моменту Бейдер так и не сумел добиться вразумительного ответа от руководства, по какой причине их пустили такими окольными путями, а не напрямую, по Горьковскому шоссе. Бейдер успокаивал себя тем, что эта дорога, возможно, лучше, свободнее или стратегически безопаснее. Но его спокойствие постоянно нарушалось внезапными отключениями президента, который больше не казался Бейдеру тем человеком, которого он знал раньше. Глава страны был опустошен и очень сильно издерган. Казалось, он держал себя в руках из последних сил.