– Так точно, товарищ полковник.

– Я не буду просить вас рассказать мне свою биографию, я просмотрел ваше личное дело. Оно еще совсем тоненькое… Вы живете с родителями?

– Да, с родителями и сестрой.

– В семье нет других детей?

– Нет, только моя старшая сестра.

– Я ее помню… У кого она теперь работает?

– Она… Ее лишили допуска, товарищ полковник.

– Так. Вопрос о сестре чуть-чуть отложим… Для организации моей работы нужен помощник – можно назвать его секретарем, референтом или как-нибудь еще, но суть дела в следующем. В обязанности моего помощника входит очень широкий круг вопросов: ведение всех секретных документов, всей переписки, записи всех встреч и бесед, оформление всей документации, приказов и распоряжений, контроль за исполнением распоряжений, подготовка материалов для проведения встреч, совещаний, моей личной работы, организация встреч, ведение ежедневного учета выполняемой работы и составление ежедневного краткого резюме, и еще много всего… Но среди всего этого есть еще две очень важные для меня вещи. Первая – полное отсутствие утечки информации. Мой помощник будет знать если не больше меня, то уж и не намного меньше, а вот от него никто не должен узнать ничего. И второе – моему помощнику практически придется быть постоянно рядом со мной, везде, и везде быть на работе – записывать и так далее, а это совсем нелегко.

– Мне Шабалдин порекомендовал вас, – после короткой паузы продолжил Свиридов.

Девушка не отвела взгляд, помолчала.

– Благодарю за доверие, товарищ полковник. Справлюсь ли я?

– Что вас смущает из перечисленного мною?

– Я никогда такой работой не занималась и боюсь не справиться.

– Только это?

– Да, только это.

– Я могу считать, что вы согласились работать со мной в качестве такого помощника-референта?

– Да, товарищ полковник.

– Я благодарю вас. И зовите меня Анатолием Ивановичем, а товарища полковника оставьте для официальных случаев. Хорошо, Галина Климентьевна?

– Слушаюсь. Только, если можно, вы меня тоже не называйте так официально.

– Я буду звать вас Галиной или Галей… А теперь, Галя, в двух словах – почему сестру лишили допуска?

Девушка потупилась.

– У вас в личном деле об этом отметки нет, а из этого я делаю вывод о том, что лишение допуска не связано с достаточно серьезным должностным проступком. Так в чем дело?

– Валентина… – Галина с видимым усилием подбирала слова, – Валентина… не уступила… домогательствам… одного из москвичей…

– Вы имеете в виду одного из командированных сюда из Москвы визитеров?

– Да…

– Сколько вам лет, Галя?

– Двадцать.

– Не смущайтесь. Раз уж мы теперь работаем вместе. Я не люблю ругаться, не терплю матерщинников и нахалов, но… Раз вы работаете со мной, то привыкайте говорить все как есть, называть все своими словами и не стесняться… – меня, главное. Так что же произошло?

– Один генерал из Москвы обратил на Валентину внимание, пригласил вечером к себе в номер и начал приставать… Она его ударила и убежала… Платье он ей разорвал почти до пояса… А потом из Москвы пришел приказ о снятии допуска. Тут пытались возражать, но с Москвой не поспоришь.

Девушка замолчала.

– Чем она занимается сейчас?

– Ничем… Ритмикой с детишками занимается в детском садике…

– Как мне помнится, она была толковым программистом, и Худобин ее работой был очень доволен. Она хотела бы вернуться?

– Еще бы! Она так скучает без работы, без ребят…

Свиридов нажал кнопку.

– Маргарита Эдуардовна, зайдите, пожалуйста. Если Шабалдин на месте, то попросите его тоже ко мне.

В кабинет вошли Шабалдин и его секретарша Маргарита Эдуардовна, рослая и представительная дама. И хотя ее волосы были седыми, и, видимо, от естественных причин, других явных признаков возраста разглядеть было затруднительно.